Я махнула старой миссис Хонг, которая не нахмурилась при виде меня, а нырнула в свою квартиру и закрыла дверь. Бросив быстрый взгляд в окно нашей однокомнатной квартиры, я поняла, что Бабули там нет, но затем услышала с крыши ее негромкое пение. Все еще обеспокоенная тем, что сказала мама, я взобралась на крышу.

Бабуля сидела, склонив голову. Перед ней на одеяле лежала кучка бусин. Закрыв почти слепые глаза, она на ощупь выбирала бусины иссохшими пальцами и, тихо напевая, методично нанизывала их на ожерелье. Ее изборожденное морщинами лицо походило на смятое одеяло.

— А, — сказала она, когда я нерешительно задержалась на лестнице. — Садись, садись. Мне не помешает помощь.

— Это я, Бабуля. Спенса.

— Конечно. Я почувствовала, что ты идешь. Садись и разбери бусины по цветам. Я не могу отличить зеленые от голубых — они одного размера!

Это был мой первый визит за несколько месяцев, и, как и мама, бабушка сразу нашла мне занятие. Что ж, у меня есть к ней вопросы, но я не смогу их задать, пока не выполню, что она велела.

— Голубые я буду класть справа от тебя, — сказала я, усаживаясь. — Зеленые — слева.

— Хорошо, хорошо. О ком ты хочешь послушать сегодня, дорогая? Об Александре, который завоевал мир? О Хервёр, которая похитила меч мертвеца? Может, о Беовульфе? Как в старые добрые времена?

— Вообще-то, сегодня я не хочу слушать сказки, — ответила я. — Я говорила с мамой, и…

— Так-так, не хочешь сказок? Что с тобой случилось? Что с тобой сделали в этой летной школе?

Я вздохнула и решила зайти с другой стороны.

— Бабуля, хоть один из них был настоящим? Герои, о которых ты рассказываешь, они были настоящими людьми? С Земли?

— Возможно. Это важно?

— Ну конечно. — Я бросала бусины в чашки. — Если они не были настоящими, тогда все это просто выдумки.

— Дитя, людям нужны сказки. Они дают надежду, и эта надежда настоящая. А если так, какая разница, жили ли на самом деле герои из сказок?

— Потому что иногда мы увековечиваем ложь. Например, то, что АОН говорит об отце, противоположно тому, что говорим о нем мы. Две разные истории. Две разные действительности.

И обе неправильные.

Я уронила в чашку еще одну бусину.

— Мне надоело не знать, что правильно. Надоело не знать, когда сражаться, не знать, ненавижу я его или люблю, и… и…

Бабуля оторвалась от своего занятия и взяла меня за руку. Ее кожа была старой, но мягкой. Она улыбнулась, сидя с полузакрытыми глазами.