— Вы защищаете другие кланы?

— Для меня имеет значение один-единственный клан — человечество. До крушения мы все были частью одного флота, и однажды все странствующие кланы об этом вспомнят. Мы позовем, и они придут. Соберутся вместе, и мы заложим город и возродим цивилизацию.

— А креллы его не разбомбят? — спросила я и добавила, прежде чем папа успел ответить: — Нет. Нет, если мы будем достаточно сильны. Нет, если мы встанем плечом к плечу и дадим отпор.

Он улыбнулся.

— У меня будет свой истребитель, — сказала я. — Буду летать, как ты. И никто в клане не сможет надо мной посмеяться, потому что я буду сильнее всех.

Мгновение папа молча смотрел на меня, потом спросил:

— Поэтому ты хочешь стать пилотом?

— Если ты пилот, никто не назовет тебя мелкой. Никто не станет думать, что я странная, и мне не грозят неприятности, если ввяжусь в драку, потому что драться и будет моя работа. Меня перестанут обзывать, все меня полюбят.

«Как любят тебя», — подумала я.

По какой-то глупой причине папа заключил меня в объятия, хотя я всего лишь сказала правду. Однако я обняла его в ответ — родителям такое нравится. А еще хорошо, когда есть за кого подержаться. Может, зря я не взяла с собой Кровопускателя.

У папы перехватило дыхание, и я подумала, не плачет ли он, но нет.

— Штопор! — Он указал в небо. — Смотри!

Пространство меня снова ошеломило. Такое огромное!

Папа указывал на что-то конкретное. Прищурившись, я различила в черно-сером небе более темный участок. Просвет в слоях мусора?

В этот миг я заглянула в бесконечность. Меня затрясло, словно рядом ударил миллиард метеоритов. Я увидела сам космос, с крошечными белыми точками, не такими, как световые люки. Они сверкали и казались очень, очень далекими.

— Что это за огоньки? — прошептала я.

— Звезды. Я летаю около мусора, но почти никогда за него не заглядывал. Слишком много слоев. Мне всегда было интересно, можно ли добраться до звезд.

В папином голосе сквозило благоговение, какого я раньше ни разу не слышала.

— Поэтому ты летаешь? — спросила я.

Похоже, папу не заботило, что его восхваляли другие члены клана. Как ни странно, это его будто смущало.