Он никогда не слышал о Касторе Кракно и до этого не видел. Оставив свою позу рабочего, Джандрак встал прямо, как офицер, и посмотрел странному маленькому человеку в глаза. Кракно, внимательно изучавший его и во время собрания, и сейчас, когда Джандрак вошел в комнату, расхохотался.

Сбитый с толку, Джандрак поспешно решил раскрыться. Даже сейчас он не мог поверить, что жители трущоб осмелятся причинить вред персоне его ранга.

— Я требую отпустить меня, — заявил он. — Вы пожалеете о своих своевольных действиях, как только узнаете, кто я.

— Вы, несомненно, экспериментатор, — заметил Кракно, вытирая слезы на глазах. — Ладно, кто вы?

— Я — герцог Саннский. — Джандрак сердито и властно смотрел на пленившего его человека, ожидая увидеть страх.

Но Кракно только разразился новыми взрывами хохота.

— Ни много, ни мало! Почему вам и не быть им?

В первый раз самоуверенность Джандрака поколебалась. В этом человеке среднего роста с кожей лица, похожей на резину, который, как видно, находил его таким смешным, было что-то тревожащее и твердое. Это не была уверенность нормальных людей — это было подвижным и сильным.

— Меня зовут Кракно, Кастор Кракно, — сказал тот. Он приглашающе протянул руку: — Не желаете ли присесть?

Джандрак осторожно сел. Может быть, он раскрылся слишком рано?

— Что же вы находите такого смешного? — сердито бросил он.

— Вы смешные. Гринсект прислал вас сюда, я полагаю.

— Похоже, вы в более выигрышном положении, чем я, — медленно проговорил Джандрак.

— В каком-то смысле, да. Но и Гринсект тоже.

Каждый раз, когда Кракно смотрел ему в глаза, Джандрак ощущал это как электрический удар, вытягивающию душу, силу личности другого человека.

— Видите ли, он верно увидел в вас двуличного оппортуниста, который всегда пытается играть на две стороны против середины. Поэтому он и выбрал вас для этой работы. Он каким-то образом понял или догадался инстинктивно, что я в состоянии отличить агентов, которых он засылает, по их бескомпромиссной, хотя и скрытой, враждебности. Поэтому ему и не удалось проникнуть в мою организацию. Тайные намерения его шпионов настолько ослепительно ясны для меня, что я или отваживаю их, или убиваю. Он полагает, что вы, с другой стороны, сможете пройти сквозь мои экраны благодаря вашей неисправимой двуличности.

— Вы, конечно, не можете узнать обо мне так много за несколько секунд знакомства.

— Извините, но — могу. Я умею читать человеческую натуру. До определенных пределов может и Гринсект.

«Свинья», — подумал Джандрак. Уверения анархиста были настолько уравновешены и точны, что у него и мысли не возникло отбросить их как вымысел или предположения.