Последние три дня прошли в тяжелом труде, но Ай был ь хорошем настроении и очень терпелив со мной. Может быть, прекращалось действие наркотика, а может, мы привыкли друг к другу.

Этот день мы провели, спускаясь с базальтового уступа, на который взбирались в течение вчерашнего дня. Со дна долины этот уступ казался удобной дорогой на лед, но чем выше мы поднимались, тем больше каменистых осыпей и голых каменных стен встречали, склоны становились все круче. Вскоре мы даже без саней не могли продвигаться дальше. К вечеру спустились в долину. Здесь ничего не росло. Обломки скал, булыжники, глина, грязь. Пятьдесят или сто лет назад отсюда отступил рукав ледника, обнажив кости планеты — никакой почвы, никакой растительности. Тут и там из фумарол клубился желтоватый дым. В воздухе пахло серой.

Было двадцать градусов, сыро. Я надеялся, что тяжелые снега не выпадут до тех пор, пока мы не выберемся из этой земли. Казалось, широкая ледяная рука спускается с плато между двумя горами-вулканами. Над обеими вершинами поднимался пар и дым. Если мы сможем попасть на эту реку льда со склона ближайшего вулкана, она может оказаться хорошей дорогой на ледяное плато.

Мы решили попытаться добраться до ледника между вулканами, хотя поворот на запад по крайней мере дня на два уводил нас от цели.

Одросте Терн. Пессарет плеская метель). Двигаться невозможно. Целый день спали. Мы провели в пути уже пол-месяца, и отдых был необходим.

Одторменвой Терн. Пессарет. Ну, хватит спать. Ай научил меня земной игре с маленькими камушками, называемой «го».

Игра исключительно трудная. Как заметил Ай, здесь хватает камней, чтобы играть в «го».

Он неплохо выносит холод. Странно видеть, как он сидит, укутавшись в хеб, пальто и надев капюшон, когда температура Ниже нуля, но когда мы идем и светит солнце, а ветер не слишком резок, он снимает пальто и потеет, как и мы, и нам приходится идти на компромисс с температурой в палатке. Он хочет жары, а я — холода, и то, что для одного комфорт, для другого пневмония. Мы выбрали середину, и он дрожит в своем мешке, а я потею в своем. Но если вспомнить, как велики различия между нами, поймешь, что уживаемся мы неплохо.

Гетени Танери. Ясно, ветра нет, температура весь день около пятнадцати градусов. Наш лагерь разбит на нижнем западном склоне ближайшего вулкана — Дроменгола, по моей карте Оргорейна. Второй вулкан через ледяную реку называли Дрампер. Карта была сделана очень плохо, расстояния указаны на ней неточно, а к востоку от нас виднеется гора, совершение не указанная на карте. Очевидно, орготы не часто бывают в Огненных Холмах.