Фоксе-Джемисон откашлялся и воскликнул:

— Слушайте, когда это кончится! Вам что, заняться больше нечем? Я-то думал, что про это на корабле уже каждая собака знает. Мы-то, профи, уже давно перестали эту проблему обсуждать.

— Qu'est que c'est?[31]

— Слушай, — сказал Фоксе-Джемисон и водрузил на стол правую ногу. — Звезды нарождаются. В их построении участвуют более тяжелые элементы, чем водород. Идут термоядерные процессы. Если какая-то звезда так велика, что взрывается, то есть сверхновая, в конце своей жизни она выбрасывает кое-какие из атомов этих веществ в межзвездное пространство. Но более важный процесс, хотя и менее зрелищный, заключается в уменьшении массы более мелких звезд, то есть большинства находившихся в состоянии красных гигантов в стадии расширения. Новые поколения звезд и планет впитывают в себя эту обогащенную среду и делают свой вклад в ее уплотнение. Минуют века, и постепенно возрастает пропорция звезд, содержащих в своем спектре большую пропорцию металлов, что отражается на конечной картине спектра галактики. Но конечно, ни одна звезда уже больше не отдает в пространство большую часть материала, ее сформировавшего. Подавляющая часть материи пребывает в виде плотных тел, постепенно остывая до абсолютного нуля. И межзвездная среда расщепляется. Пространство между галактиками становится все более и более разреженным. Скорость формирования звезд падает.

Фоксе-Джемисон показал рукой вперед.

— И в конце концов наступает момент, когда дальнейшая конденсация становится невозможной. Насыщенные энергией, коротко живущие голубые гиганты сгорают сами по себе и не оставляют после себя потомства. Галактику освещают только карлики, и в конце концов остаются только холодные, мелкие, ничтожные звездочки типа М., которым жить осталось не больше ста гегалет.

Смею судить, что та галактика, к которой мы приближаемся, недалека от этого печального мгновения.

Будро задумался.

— Значит… — растерянно проговорил он. — Значит, мы не сумеем вытрясти из таких галактик необходимую скорость, как раньше. Рассчитывать приходится только на ничтожное количество межзвездного газа и пыли?

— Точно, — кивнул Фоксе-Джемисон. — Но ты не переживай так сильно. Думаю, нам хватит. Звезды не все забирают. И потом, есть же еще межгалактическая среда, межклановая, межсемейственная — да, она разреженная, но и там есть чем поживиться при нашем нынешнем тау.

Астрофизик дружески сжал руку навигатора и доверительно проговорил:

— Огюст, мы уже пропахали по космосу тысячу миллионов лет. Резонно видеть какие-то изменения.