Она рассмеялась и отвечает:
— Зачем, зачем… Затем!
Я говорю:
— Давай, я куплю, ты поешь и уйдешь?
И она посмотрела на меня, сузив глаза, как сердитая лиса.
— Не обижайся, — говорю. — Просто у меня настроение плохое.
Она встала, посмотрела на меня сверху вниз и говорит:
— Да вот еще — на тебя обижаться. Много чести. Подумаешь. Извращенец несчастный.
И ушла странной походкой — вся нижняя часть туловища у нее двигалась, как вывихнутая. Мне показалось, что она все-таки обиделась и решила в ответ обидеть меня. Я только никак не могла взять в толк, почему — ведь ей самой не слишком-то хотелось со мной оставаться.
Она подошла к мужчине, который завязывал свои длинные волосы бантом на затылке и звали его Гад. Он улыбнулся, и она уселась к нему на колени, как в кресло, и вид у нее в мою сторону сделался совершенно победительный. А Гад погладил ее по спине, чего-то налил и принялся разговаривать с Фэнси, будто ее и не было.
На месте этой женщины я обиделась бы на Гада, а не на меня. Но я ничего не знала о местных нравах. Возможно, у нее и был какой-нибудь внутренний резон.
Мои товарищи ушли, разговаривать мне стало не с кем, и я решила тоже идти домой.
Пробираясь к дверям в темноте и дыму, я услыхала, как Чамли болтает с Бриллиантом и еще с кем-то из своих друзей. Я просто автоматически прислушалась, потому что болтали они обо мне, даже притормозила в тени, благо они сидели в нишке, где горел свет, и меня не видели.
— Да этот Луис — смешной парень, но, вроде, ниче так, — говорит Бриллиант.
— Только он был где-то извозчиком, — говорит мужчина совершенно без волос на голове. — Это не трофей, это его грузовик — я такие штуки чую. В драке он будет ваще никакой.
— Ну, есть же реакция кое-какая, — говорит Бриллиант.
Чамли хмыкнул и говорит:
— Это ему в деле не поможет. Он нездешний. Слишком нервный. До всех дело есть. Вы еще увидите, как он в ближайшем бою накроется. Да еще этот «Легионер» у него с двойным управлением. Какой пилот пойдет к такому лоху.
Бриллиант говорит:
— Его Козерог прикроет. Он Козерогу нравится.