Пока я сидел на койке и размышлял обо всем этом, сестра заканчивала проверку тетрадей. В школе она вела математику, химию, биологию, а я – физику, механику, русский язык и литературу, хотя мы могли в любой момент подменить друг друга по любому предмету. Ходжа, певец и сказитель, и его жена Ханна вели музыку. Когда с нами были еще Олег и Нина, Олег вел рисование и черчение, а Нина – ветеринарию и животноводство. Теперь эти дисциплины нам пришлось поделить с сестрой – мне черчение, а ей – животноводство.

Были в школе и чисто практические предметы и занятия – старый Карась вел ручной труд, куда входили обработка дерева, камня и металла, а мой дед Суэго – то, что мы называли «природоведение». Сюда относились охота, рыбная ловля и все, что с ними связано, в том числе и владение оружием. То, что всему этому стали обучать в школе, организованно, было большим шагом вперед. Раньше, например, охоте и обращению с оружием учили отцы – детей, старшие братья – младших, что неизбежно приводило к большим потерям времени и сил, да и не все мужчины были хорошими охотниками и умели учить. Бабушка Гунда обучала девочек ведению домашнего хозяйства, включая обработку шкур, изготовление тканей и одежды. Кроме всего этого, я еще вел группу боевых искусств, которую посещали все желающие – и мужчины, и женщины. Конечно, и многие другие жители поселка привлекались к преподаванию, и никто никогда не отказывался – старшина Аза строго следил за этим. Например, лучший кузнец поселка Керк преподавал работу с железом и обучал желающих у себя в кузнице. Даже моя сестра Маша увлеклась кузнечным ремеслом, много занималась у Керка, и недавно сама выковала булатный клинок, который подарила мне.

Но вся основная работа в школе и по обслуживанию уже довольно сложного технического хозяйства поселка лежала на нас с сестрой, потому-то нас и оставили тут за старших, хотя по возрасту мы были чуть ли не моложе всех взрослых жителей. Но так приказал Уоми, наш отец, а Аза безоговорочно проводил в жизнь эту линию. Кроме того, все знали, что рано или поздно отец и мать вернутся, да и жизнь каждодневно подтверждала правильность выбора, который сделали наши родители. Теперь никто никогда не голодал, все знали свой круг обязанностей, причем каждому находилось дело по душе. А уж как преобразился поселок за двадцать лет после появления в нем Уоми, и описать трудно!

Наконец, Маша закрыла последнюю тетрадку, встала со стула и потянулась, расправляя спину. Я словно впервые увидел плавные изгибы ее тела, сильные мышцы, соски красивых грудей, проступающие сквозь тонкий холст безрукавки, и вздохнул.