Йонас назвал свое имя и сказал, что хотел бы увидеть Хиоба. Тесса кивнула и повела гостя в дом.

Хиоб сидел у окна в инвалидном кресле, укутанный в пестрый плед. Окно было открыто, но жалюзи задвинуты, и в комнате царил полумрак. Было довольно душно, пахло гибискусом и водорослями; было слышно, как за окнами шумит море.

Хиоб молча указал Йонасу на свободное кресло. На его лице не было ни удивления, ни радости, Йонас вообще не был уверен, что старый недруг его узнал.

— Что привело тебя ко мне? — спросил наконец Хиоб.

Йонас обернулся. Тесса стояла в дверях и внимательно смотрела на обоих мужчин.

— Мы можем поговорить с глазу на глаз? — спросил Йонас.

— Если ты хочешь…

Хиоб сделал рукой знак девушке, и она вышла.

«Наверняка здесь есть и видеокамеры, и подслушивающие устройства», — подумал Йонас. Это однако не слишком его заботило: прежде чем постучать в дверь, он уничтожил процессор, сохраняющий записи, сделанные в этой квартире.

— Так чего ты хочешь? — снова заговорил Хиоб. — Побеседовать о старых добрых временах?

— Я тебе очень долго искал, — Йонас не знал, с чего начать. — Побывал в самых разных местах. Например, в тюрьме…

— Но я никогда не был в тюрьме, — удивился Хиоб. — Они помиловали меня, как и обещали…

Сзади послышался тихий шорох. Обернувшись, Йонас увидел, что Тесса снова стоит в дверях. Ему не хотелось ничего говорить при ней, но кажется, выбора не было.

— Я вижу у тебя признаки преждевременного старения. Со мной было то же самое. Это все из-за лекарств, которые они тебе дают. Такова цена их милосердия. Но мы можем покончить с этим немедленно.

Хиоб с улыбкой покачал головой:

— Твое старение возможно было преждевременным, но не мое. На самом деле я гораздо старше тебя. Я помню тех, с кем боролся, когда ты еще не родился. И с меня, пожалуй, хватит.

— А кто же будет бороться за справедливость? Недовольным всегда нужен вождь.

— С меня хватит, — повторил Хиоб. — Я устал. Мне нравится моя теперешняя жизнь. И я тебе не верю. Наверное, просто не хочу верить. Я всегда делал то, что должен, и сейчас я не хочу думать о том, был ли я прав. Прошлого все равно уже не изменишь. Это хорошо, что ты нашел время навестить меня, но, думаю, сейчас тебе лучше уйти.

Йонас упрямо покачал головой:

— Я хочу, чтобы ты пошел со мной. Тебя ждут уже долгие-долгие годы. Ты не можешь обмануть людей, которые тебе верят. Твое равнодушие, твоя усталость — все это пройдет, как только прекратится действие лекарств. Еще остались задачи, которые по плечу одному тебе.