Задымились звезды, освещая темную бездну космоса, беспредельные границы которого они понимали слитым воедино сознанием. Они представили звезды, фантастические, темно–коричневые, изумрудные и аквамариновые звезды.

Они жонглировали ими. Они подбрасывали их бесплотными, но чувствующими себя сильными и уверенными в бездне космоса, руками.

Гори, темно–коричневый гигант.

Пылай, двойной изумруд.

Гори, аквамариновое солнце, раскалывайся, распространяйся, рассыпь искрящуюся радугу в пустоте галактики, заключенной внутри двух слившихся сознаний.

Они собрали туманность. Она простиралась от одного края тьмы к другому.

К каждому отдельному миру они поочередно что–то добавляли.

Столкновение океанов…

Ожог поцелуев…

Мускусный запах смерти…

Прощальные объятия!

Планеты неслись по своим орбитам, киша жизнью. Из земли, подобно каменным цветам, вырастали города.

И он и она осознавали все это сплетением чувств, в котором неразличимо слилось все мужское и все женское; Они могли видеть — слышать — осязать — обонять — ощущать каждый взрыв жизни на каждой планете каждой звезды каждой из переплетающихся туманностей.

Они собрали свое творение в свои нематериальные руки и пустили его по течению.

Несущему восходы и закаты.

Несущему звуки лютни и громовые раскаты.

Несущему сладость и слезы.

Несущему запах ладана и испражнений.

Несущему ласки и увечья.

Наружу. Наружу. Творение брошено наружу подобно оружию…