Даже сейчас, уже улетая с Далекой звезды, Роб не был уверен, что он осмыслил все до конца. Так много всего произошло за очень короткий промежуток времени! Этот кошмар в пещерах; Безродный, снова возвратившийся к своей прежней, безмятежной жизни в заповеднике, но теперь уже не с одним эмптсом, а с двумя; судьба «Маджестики»…

Лишь одно было ясно. Все позади. Теперь ему надо беспокоиться об экзаменах.

Как только посадочный подъемник оказался высоко над землей и поровнялся с кораблем, Роб почувствовал в себе твердую уверенность, что с поступлением в колледж у него будет все в порядке – вступительных экзаменов он не боялся. И общее настроение стало более оптимистичным.

Он еще не был уверен, что сможет полностью смириться с той правдой, которую узнал о капитане Эдисоне. На Далекой звезде Робу пришлось убедиться, – и это причинило ему большую боль, – что его отец был обыкновенным человеческим созданием, способным ошибаться. Считать Дункана Эдисона именно таким для Роба все еще было тяжелым испытанием.

Но, когда он думал об отце трезво и здраво, как старался делать это сейчас, боль, казалось, начинала понемногу утихать.

Роб помнил о приготовленном Линдси подарке. Приняв его, он навсегда избавил бы себя от мучительных мыслей о тайнах, погребенных в пещерах Далекой звезды. До самого конца своей жизни вычеркнул бы из памяти все плохое. Но в следующее мгновение Робу вдруг стало страшно: если бы он взял эмптса, то вместе с плохими воспоминаниями вообще бы утратил память об отце.

Подъемник замедлил ход и пристыковался к кораблю. Роб вместе со старшим стюардом оказались на борту ССК.

Войдя в свою маленькую каюту, Роб положил в багажник сумку и привязал себя ремнями в лежачем положении. Пробили склянки. По внутрикорабельной связи объявили, что старт произойдет через шестьдесят секунд. Заработали мощные двигатели.

Роб повернул голову к маленькому иллюминатору. Снаружи бурлили и развевались клубы дыма. Грудь сдавило от сильного гравитационного притяжения. Сквозь клочья дыма Роб в последний раз ненадолго увидел планету Далекая звезда – обдуваемую ветром пустыню, фиолетовые скалы, кварталы Тчерчилла в свете лимонного солнца.

Вскоре Далекая звезда исчезла из вида. За окном стемнело. Двигатели выключились. Иллюминатор стал светонепроницаемым, закрывшись красной светящейся фарой.

Через некоторое время Роб расстегнул на себе ремни. Открыв сумку, он достал обрамленный платиной портрет отца.

«ПКК», в памяти Роба снова всплыла ужасная формулировка. «Просчет в команде капитана – и никуда от этого не деться».