Уайт схватил тяжелое пресс–папье.

– Хочешь, я заткну ему рот, Кэл?

– Не смейте! – закричал ящик. – Я предупреждал вас, джентльмены, – как только вы уничтожите меня, другой Сидней Сикс займет мое место. А еще напоминаю, что в случае, если вы станете совершенно неблагоразумными, я воспользуюсь своим вспомогательным козырем. А теперь был бы признателен тому, кто объяснит мне, что произошло. Я полагаю, что это касается президента.

Кэл с ехидцей спросил:

– А как его зовут?

– Помилуйте, – Бенджамин Арчибальд. Банк моей памяти… минутку! – все лампочки на кубике быстро–быстро замигали. – Да, банк моей памяти подтверждает, что президент Арчибальд жив и все так же у власти. Ваши разговоры о связи по телефону с президентом Айрой Хэндом не имеют никакого смысла.

– Ясно, что оно не имеет двух направлений памяти, – сказал Кэл своим сотрудникам, игнорируя лихорадочное подрагивание рук Сиднея Сикса.

– Потому что это машина? – в раздумье спросил Уайт. – А кто знает, как в таких обстоятельствах работает человеческий мозг?

– Я думаю, пора вызывать охрану, – предложил Валкер.

– Еще минуту, – кивнул Кэл. – Давайте сначала убедимся, что действительно произошло изменение в течении реальной жизни.

Он схватил Сиднея Сикса.

– Подождите, подождите, что вы со мной делаете?

– Хочу спрятать вас в туалете, Сикс. Я собираюсь пригласить сюда одного из моих служащих и не желаю перепугать его насмерть.

Стейн открыл дверь туалетной комнаты и отступил в сторону. Кэл втолкнул туда Сиднея. Тот в ярости затряс руками:

– Вы ведете себя, как грубые полицейские! Я не позволю…

– Сидите там и молчите. Только пикните; я превращу вас в груду металла. Понятно?

Электронный журналист произнес свое «гм!», но возмущаться перестал.

– Лео, найди кого–нибудь там в бункере, кто только что пришел на работу. Любого.

Вскоре доктор Стейн вернулся с седоватым, грустным человеком в очках с толстыми стеклами.

Кэл указал на стул: