Чуть дальше о чем-то беседовала семейная пара. И ничего-то в них не было особенного, но вот взгляд зацепился. За улыбку женщины, наблюдавшей, как спутник ее что-то рисует вилкой на столешнице и явно говорит, рассказывает, а она слушает…

— Вам их не жаль? — Лотта проследила за взглядом. И не только она.

— Уже не знаю. Когда долго работаешь, это и вправду становится только работой. Статистикой. Я ведь редко бралась за дела, где и вправду надо было марать руки. Обычно действовала опосредованно. Взломать систему. Поставить пару программ, которые после исчезнут… я была хорошим специалистом по системам безопасности, пока не получила в паспорт отметку. Ограничение трудоспособности. Как же… больным людям нельзя давать повышенные нагрузки. А кому нужен сотрудник, который не способен работать? Вот и попросили…

Ее не было жаль.

Каждый делает выбор. А она сделала не только за себя. И будто чувствуя это, Труди вскинулась.

— Думаете, я не хотела остановиться? Это ведь просто. Вогнать в кровь дозу стимулятора. Или снотворного. Или… мало ли есть препаратов, которые способны оборвать никчемную жизнь. Мне ведь даже документы подделывать не надо, у меня спецразрешение на те, что боль снимают.

— И как?

— Не помогают почти. Уже… но… у меня был ребенок. И муж, который защищал от всего. А потом мужа не стало, но ребенок все еще был…

— И есть?

— Есть. Я говорила себе, что еще год, два… чтобы она повзрослела, чтобы не забыла… нет, мы оставили записи. Разные. Алек вот до самого совершеннолетия видеопоздравления записал. Будут приходить. И я… красивые слова, пожелания и все такое, что положено говорить в подобных случаях. Только… это все не то.

Она зачерпнула мороженое и задумчиво произнесла:

— Не тает. В моем детстве мороженое еще таяло. А тут… стабильная, мать ее, структура… если бы вы знали, как оно раздражает.

— Но все-таки вы решили уйти…

— Ей уже четырнадцать. А у меня… — Труди вытянула руку, показывая не столько сухую ладонь, сколько скрюченные уродливого вида пальцы, которые мелко и часто подергивались. — Терапия перестала помогать. Уколы, которые я делала все эти годы, надеясь, что если не поправлюсь совсем, то хотя бы доживу до того момента, когда изобретут что-то новое…

— Кто предложил контракт?

— Кто только не предлагает, — она попыталась сжать руку в кулак и поморщилась. — Мне говорили, что боль будет. И мне казалось, я ее выдержу. Это ведь не так и сложно… просто надо привыкнуть. Я ведь сильная. Я справлюсь. Раньше ведь тоже болело, до начала терапии, но не так…

— Как вы вообще находили клиентов?