Они с сомнением посмотрели на меня, но я улыбнулся и погладил свою сумку–опухоль, у всех троих сделался смущенный вид, и они пошли дальше по трапу.

— Мы вернемся. И привезем с собой других.

Девушка посмотрела на меня сверху. Я помахал рукой, и они вошли внутрь. А я быстро добрался до своей капсулы и стал наблюдать за их кораблем, который прочертил ночь яростным, пламенным хвостом. Когда они улетели, я зашел внутрь и стал смотреть на тусклые, такие далекие точечки мертвых звезд.

Где–то там, наверху, кружила она.

Я знал, что мне будет чем подкрепиться сегодня, и потом. Она мне сказала; я думаю, что всегда это знал, только не понимал, что знаю, поэтому она мне и сказала: флюхи не умерли. Они просто отправились пополнить свой запас кислорода, взять его из тела планеты, из пещер и пористых полостей, хранящих воздух. Они вернутся задолго до того, как у меня возникнет в них нужда.

Флюхи вернутся.

И наступит день, когда я снова ее найду, и это уже будет навсегда.

Я ошибся, когда давал имя этому миру. Не Преисподняя.

Это вовсе не Преисподняя.

Фредерик Браун НЕМНОГО ЗЕЛЕНИ…

Фредерик Браун

НЕМНОГО ЗЕЛЕНИ…

Огромное темно–красное солнце пылало на фиолетовом небе. На горизонте за бурой равниной, усеянной бурыми кустами, виднелись красные джунгли.

Макгэрри направился к ним крупным шагом. Поиски в красных джунглях были делом трудным и опасным, но совершенно необходимым. Макгэрри уже обшарил сотню таких зарослей; на этот раз ему предстояло осмотреть еще одни.

— Идем, Дороти, — произнес он. — Ты готова?

Маленькое существо с пятью конечностями на плече у Макгэрри ничего не ответило — впрочем, как и всегда. Дороти не умела говорить, но к ней можно было обращаться. Какая–никакая, а все же компания. Дороти была такая легкая, что вызывала у Макгэрри странное ощущение: как будто на плече у него все время лежит чья–то рука.

Дороти была с ним вот уже…. сколько лет? Не меньше четырех. Он здесь уже лет пять, а Дороти с ним, наверное, года четыре. Он причислил Дороти к слабому полу только по тому, с какой мягкостью она покоилась у него на плече, — словно женская рука.