Христофор уже знал, что концертный зал Дворца Молодежи может с равным успехом служить местом проведения музыкальных шоу и политических дебатов, но никак не ожидал, что его приспособят для... венчания. На сцене стоял самый настоящий поп и, деловито помахивая кадилом, обращался к молодым – симпатичной застенчивой паре, окруженной друзьями и родственниками.

– Иже есмь да кубыть, сиречь купно еси, – говорил батюшка, – венчаются рабы божии Елена Генералова и Михаил Майоров, пожелавшие в супружестве носить двойную фамилию... [Здесь и далее использованы фрагменты выступлений команды КВН Новосибирского Государственного Университета, к которой в свои лучшие годы имел счастье принадлежать и автор.]

Христофор скромно пристроился к группе гостей и, наклонившись к уху одного из шаферов, тихо спросил:

– Давно начали?

Шафер покосился на него злым глазом и зашептал в ответ:

– А что такое? Сцена – наша до полтретьего!

Гонзо раскрыл записную книжку на чистой странице и приблизил ее к глазам.

– Правильно, до полтретьего, – сказал он. – Это у меня кто?

– Это Новосибирск, – ответил шафер, после чего вдруг сделал шаг к микрофону и, глядя в зал, возгласил с неожиданным ликованием:

– Ну что, батюшка, может быть, за здоровье молодых – по рюмочке?

– Не могу, – со вздохом ответил поп, тоже глядя в зал, – я за кадилом.

Христофор хмыкнул. Странные нравы у нынешней молодежи! Приезжают аж из Новосибирска, чтобы обвенчаться на сцене, да еще при пустом зале...

– Дети мои! А их у меня пятеро... – продолжал батюшка. – Не желаете ли сфотографироваться на память за семьдесят пять рублей?

– Нет! – дружно ответили молодые.

Поп покашлял в кулак, помахал кадилом и снова обратился к молодым:

– Рабы божии! По взаимному ли согласию вступаете вы в брак и не желаете ли сфотографироваться на память за семьдесят пять рублей?

– Да, – растерявшись, ответили молодые.

Ловок, черт, подумал про попа Гонзо. Чувствуется профессионализм. Это, наверное, салон для новобрачных внедряет новые формы...

– А что ж у вас невеста не в белом? – спросил он снова, наклонившись к уху шафера. – И жених в затрапезе каком-то... Не могли приодеть?

– На фига? – удивился собеседник. – Чего на репетицию наряжаться?