— Одиннадцатый век… — задумался я, старательно припоминая историю Средних веков. — А Крестовые походы уже начались?

— Пару лет назад начался первый. И мы сейчас как раз в самом центре событий — на востоке Средиземного моря, чуть севернее Иерусалима. Палестина здесь называется Палестой, а войсками из Южной Франции командует не Раймонд Тулузский, а Пипин Воин Божий, но все остальное никто не отменял. Крестоносцы пока что в полном триумфе — всех побеждают. Если все будет продолжаться так же, как в твоем мире, — через несколько лет здесь возникнут их провинции, а всех сарацинов конкретно прижмут к ногтю…

Но тут я и сам увидел, как местных сарацинов «прижимают к ногтю». Дымки, замеченные зорким принцем, исходили от подожженной деревни. Той ее части, что могла гореть. При постройке здешних зданий в основном использовались камень и глина, но имелось и несколько деревянных строений.

А на улочках вовсю полыхало сражение. Несколько десятков деревенских ополченцев, вооруженных в основном мотыгами и топорами, кое-как махались с доброй сотней закованных в броню ландскнехтов. Европейские воины по большей части были пешими, хотя кое-где гарцевали несколько конных рыцарей. Вооружены они тоже были намного лучше своих противников — среди них попадались и лучники, и меченосцы, а уж рыцари и вовсе представляли собой нечто вроде миниатюрных танков средневекового масштаба. Даже не будучи специалистом, нетрудно было предугадать, чем эта битва закончится. И ждать явно оставалось недолго.

— Надо им помочь! — немедленно вскинулся Сигизмунд, опуская шлем скафандра на его законное место и вытягивая из кармана испаритель.

— Кому именно? — с легкой долей сарказма уточнил я.

Мне простительно — я уже привык, что в древние эпохи грабежи и убийства — дело житейское. Сегодня европейцы арабов потерроризируют, завтра арабы европейцев… Иногда бывает, что кто-нибудь перегибает палку — и тогда целый народ исчезает с лица земли, но это событие сравнительно редкое. В более поздние эпохи войны тоже дело нормальное. Только там они либо настолько всесокрушающие, что становятся настоящим бедствием, либо тщательно маскируются, называясь как-нибудь вроде «миротворческой миссии». В мире Сигизмунда они не исчезли, просто переместились в космос.

— Крестьянам, конечно! — ничуть не задумываясь, ответил принц.

— А почему?

— Потому что те, другие, начали первыми, — удивленно покосился на меня Сигизмунд. — А еще потому, что крестьян меньше и они плохо вооружены.

— Ладно, Твое Высочество, как скажешь, разомнем крылья, — не стал спорить я. — Только шлем не снимай и близко не подходи. А то укокошат тебя, чего доброго…