– На звук, – крикнул он, – на звук ползите!

Одна из сестер тут же издала такой набор звуков, что любой здоровый человек двигался бы от них, а не к ним. Однако человек, который выбрел из тумана на четвереньках, был очень нездоров. Он оказался бледнее лейтенанта и весь покрыт не инеем, а ледяным панцирем.

– Кх-кх-капитан Макс! – доложил он.

«Макс! Капитан! Напарник! Ты вернулся! Ты десять лет пролежал в ледяном брюхе монстра, даже не в брюхе, а в другом измерении, с которым соединялось ледяное брюхо монстра, оказывается… И ты вернулся! Макс, старина, как же я рад! Дай, я тебя обниму! Нет, лучше дай я тебя расцелую! Ух, какой ты холодный!»

Вот это собирался воскликнуть Георг. Но, не в силах сопротивляться напирающему дежа вю, сказал проще:

– Что случилось?

– У меня нос з-з-заложило, – сказал О.

– Апчхи! Какое сегодня число?

– Пятнадцатое, – ответила одна из близняшек.

– Десять лет прошло, – добавила вторая.

– Десять лет? Десять лет… Пчхи!

– Зато вы ж-ж-живы, – сказал лейтенант, – а Ом-м-мордня разорвало п-п-пополам.

«Дежа вю не возвращается, – понял Георг. – Дежа вю усиливается».

– Что это за ваза? – прохрипели за его спиной.

«Что-то новенькое!» – обрадовался полицейский.

– Это мой гипс, – сообщил он, – поищите левее.

– Сейчас. А чья это нога?

– Вы как? – крикнула кто-то из сестер.

– Что случилось? – добавила вторая.

– У вас нос заложило, – прогундосил О.