По двору разносился богатырский храп хозяина. Стены ветхого сарая, где спал Виллис, ходили ходуном.

Не став его будить, мы свернули на дорожку между домами. Ребятишки, которые играли в догонялки, при виде нас не выказали ни малейшего удивления. Никто не полюбопытствовал, что мы тащим в мешке и почему оно так страшно верещит. Похоже, злыдень не только невидим для людских глаз, но и неслышим для их ушей.

Мы зашли в соседний дом и застали там ту же идиллию: комната кишит клопами, на кухне топочут тараканы, прялку облюбовали пауки, хозяева валяются кверху пузом на печи, а в сенях спит пьяный дед.

— Только не план В, — взмолилась я, глядя на лоснящиеся жиром горшки, черный от грязи пол и полчища обступившей нас усатой живности.

— Теперь мы можем приступать к плану С! — обрадовал меня Ив и поманил к выходу.

Он распахнул дверь, подпер ее поленом, поставил на краю крыльца верещащий мешок и велел спрятаться за крылечком. Сам рыцарь занял позицию за дверью.

Несколько минут ничего не происходило — если не считать того, что пойманный злыдень вопил, как сварливая жена, которая узнала, что муж пропил всю зарплату. Затем раздались осторожные шажочки, половица скрипнула, и бесу вторил другой такой же противный голос.

Дверь хлопнула, воздух прорезал страшный визг. Я выглянула из своего укрытия и увидела, что Ив держит за шкирку вырывающегося злыдня.

Этот был поменьше ростком, тельце имел весьма тщедушное, но ругался ничуть не хуже.

Я помогла рыцарю развязать мешок и впихнуть туда повизгивающего бесстыдника, не давая первому вырваться на свободу. Теперь ноша Ива голосила и дергалась за двоих, а мы продолжили обход.

Оказалось, что у этих крошечных пакостников сильно развиты родственные чувства, и они всегда приходят на помощь друг другу, если кто-то окажется в беде. Таким манером, выставляя мешок на крыльцо, мы переловили еще десяток злыдней — по одному с каждого крестьянского двора.

Причем после поимки пятого впихнуть в мешок следующего оказалось невероятно сложно — злыдни рвались, как бешеные, так и норовя выскочить наружу.

Пришлось свернуть к крохотной сараюшке, вытаскивать нечисть по одному и связывать их хвостами друг к другу, поскольку так они далеко не ускачут. Те матерились так, будто проходили спецкурс ненормативной лексики в стане гоблинов.

После того как последний был пойман и его постигла участь сотоварищей, мы перевели дух, запихнули злыдней обратно в мешок и пошли выгребать старосту из конуры. Доложив заспанному мужичонке результаты своей работы (напасть ликвидирована, враг изведен), мы велели созывать народ на организационное собрание и устраивать массовый субботник. Благо крестьяне уже высыпали на улицу, с плохо скрываемой брезгливостью оглядывали свои избушки и друг друга, недоумевая, как же они до жизни такой докатились.