— И что же она говорит? — хихикнула я.

— «Пасть порву, моргалы выколю», — хохотнул Степка, — Это я ее научил. Для самых отчаянных «Рамштайн» через колонки приходится включать — тогда уж точно все разбегаются.

— А Витасом пугать не пробовал?

— Чем-чем? — заинтересовался студент.

Ну конечно! Витас появился на экранах ТВ уже после того, как Степан попал в Вессалию.

— Пойдем, достану тебе диск! Ни у одного родителя потом рука не поднимется отдать родную кровинушку садисту, который так собак мучает.

Достала я не только альбом пронзительно-голосистого певца, но и коробочку конфет «Родные просторы», бутылочку «Бейлиса», солнечные очки и панамку. И наплевать на мнение окружающих! В конце концов, пока я о них забочусь, солнечный удар заработать можно. А носить на голове ту ужасную конструкцию, по недоразумению названную шляпой, которую вручила мне на дорогу Рокси, я не собиралась. Тем более ту шляпу в первый же день с чавканьем заглотило болотце, вдоль которого мы проезжали (Ив покачал головой, но ничего не сказал, а я сделала вид, что в дело вмешалась нечистая сила.)

После рюмочки ликера жизнь стала значительно слаще, а встречи с морой и злыднями уже казались забавным, ни капельки не страшным приключением.

— Странно, — заявил Степка, выслушав нас. — Я так понимаю, в месяц только одно дежурство бывает?

Да, — подтвердил Ив. — А что тут странного?

— Да просто мне такое же приглашение прислали, — признался он. — Мол, пора бы тебе, мил друг Слимшедий, и честь знать. Хватит в лесу отсиживаться, будь любезен и королевству послужить да на дежурство заступить. Приказано начинать через три недели. Да только никуда я не поеду, пусть думают, что хотят. Мой дом — моя крепость. Я из лесу — ни ногой, а то потом костей не соберешь. И так-то страшно было, а уж после ваших рассказов про упырей, да вампиров с оборотнями, встретившихся в Двойное полнолуние — и подавно.

— Да и не страшные они вовсе, — вступилась я за соплеменников Дамиана и Альвара.

— Это тебе они не страшные, потому что тебе с ними подружиться удалось. А если я с ними встречусь, еще не известно, чем дело обернется, — возразил Степка.

Тут воздух огласил леденящий душу вопль, многократно усиленный громкоговорителем:

— Пасть порву! Моргалы выколю! Ноги пообрываю! И эту, как ее, лапшу на уши намотаю!

Я чуть шоколадкой не подавилась.

— Это она уже от себя добавляет, — как ни в чем не бывало заметил Степан, видимо, привыкший к подобной «воздушной тревоге», — Я с первого дня знакомства понял, что Агата — творческая личность.

Я вспомнила импровизированный рэп, которым ответила нянюшка на приветствие «великого и ужасного Шедия», и не стала спорить.