— Ну Полли! — топнула ногой ее капризная дочь. — Что стоишь как истукан! Тащи мои драгоценности!

Я поспешила перевести стрелки на нянюшку.

— А вот по этому вопросу, дорогая, Полли вам ничем помочь не может. Обращайтесь к няне Матильде.

Тетя Мотя зыркнула на меня злобными глазищами и, приняв вид оскорбленной добродетели, заученно залепетала:

— Сколько лет... Верой и правдой! Как сына родного... И вы — какой-то ведьме? Невиноватая я! — протяжно завыла она под конец.

— А золотишко свое под кроватью поищите. Под половицей, накрытой горшком, — подсказала я, глядя, как мучается герцогиня, переводя взгляд с поникшей служанки на нерастерявшуюся нянюшку.

Затем герцогиня, подобрав юбки, ринулась из столовой к лестнице — вслед за сиганувшей из зала няней. Но юная ее дочурка с успехом обогнала двух старых кляч и с прыткостью молодой лошадки взбежала по ступенькам. Готова поспорить, именно ей досталась сомнительная честь пнуть горшок и обнаружить тайник хитроумной Матильды.

Герцог как истинный джентльмен, медленно поднялся из-за стола, пожелал нам с Ивом приятного аппетита и только после этого припустился вдогонку за прыткими дамами.

Полли неподвижной статуей замерла у стола, и по щекам ее текли слезы.

— Не бойся, тебя не выгонят, — неуверенно сказала я.

— Вы не знаете герцогиню, — с дрожью в голосе ответила она.

— Ты меня ненавидишь?

— За что? Вы лишь выполняете свою работу. И, в отличие от меня, делаете это хорошо. — Опомнившись, она вытерла слезы и выдавила улыбку.

— Ты прекрасная служанка, дворецкий тебя очень хвалил.

— Я никудышная служанка. Я воровка. Кто меня такую возьмет?

— Но зачем ты это делаешь?

— Если бы я знала, — всхлипнула она. — Как наваждение какое нашло. Понять ничего не успеваю, как уже чего-нибудь стащу. Потом перепугаюсь до смерти, убегу в свою комнату и плачу. Оно мне надо, то, что я взяла?

Так, теперь еще и Полли! То ли эта зараза распространилась уже по всему королевству, то ли этот мир так тесен, что здесь и шагу ступить нельзя, чтобы не встретить кого-нибудь с таинственными симптомами.

— И давно это с тобой?