Колесо с тихим щелчком провернулось. Задвижки вышли из пазов, и массивная бронзовая дверь откинулась в сторону, придавив одного из осьминогов. В шлюзовую камеру хлынул поток воды, внося с собой меня и еще десяток осьминогов. Оказавшись на полу, моллюски тут же утратили значительную часть прыти и начали корчиться. Но вода почти мгновенно поднялась до потолка, и теперь мне пришлось действительно тяжело - биться в тесной каморке с существами, у которых больше рук, чем у меня, оказалось не слишком-то легко. Меня просто оплели эти скользкие канаты. Правда, разбавив воду кислотой, я сумел привести осьминогов в замешательство. Кто угодно придет в замешательство, если начнет разваливаться на кусочки.

Постепенно я начал сокращать их число. Но бесполезно - на освободившиеся места лезли их соратники снаружи. Я с огромным трудом продрался к двери, распихивая осьминогов и обрубая щупальца, и изо всех сил потянул дверь на себя. Внутренняя дверь шлюзовой камеры не открывается, пока открыта наружная.

С помощью хвоста я кое-как расчистил небольшой пятачок чистой воды. Двухметровый хлыст с жалом на конце так и свистал в воде, пронзая осьминогов, как гарпун. Помочь ему руками я не мог - сейчас они требовались все. Хорошо, что я не слабак - по-моему, эта дверь весит не меньше тонны. Да еще добрый десяток осьминогов собрался с другой стороны и тянул ее в свою сторону. А эти моллюски на удивление сильны!

Но в конце концов я все-таки сумел захлопнуть дверь и торопливо обрезал щупальца, ею прищемленные. Пока я крутил колесо, откачивая воду, два осьминога пытались оторвать мне голову, а третьего я резал на кусочки нижними руками - он прицепился к заднице. У вас на заднице никогда не висел моллюск больше вас самих? Впервые я понял, что каждый день испытывает Монсеррат Кабалье!

– А если бы он прицепился спереди, ты почувствовал бы себя Лолой Феррари, - задумчиво сообщил Рабан.

– Это кто еще такая? - прохрипел я, с наслаждением поднимая голову выше уровня воды и вырывая у правого осьминога глаз.

– Одна дама из «Книги Рекордов Гиннеса». Но она уже умерла.

Вода уже плескалась ниже пояса. Впрочем, вряд ли этот суп из моллюсков можно назвать водой - по-моему, если немного подогреть, получится вполне съедобно. Между делом я добил последних осьминогов, проникших со мной в шлюзовую камеру и с тревогой прислушался к тому, что происходит снаружи - слуги Ктулху явно не желали так просто оставлять меня в покое.

– Патрон, осьминоги почти разумны, - сообщил Рабан. - Думаешь, они не догадаются повернуть колесо?