На деле же псевдогасконец стал вырывать эту трубу из рук шкипера еще за пару часов до прибытия в порт, несмотря на уверения господина Лартига, что пока еще решительно ничего увидеть невозможно.

Так оно, разумеется, и было. Лишь в девять часов утра, не без труда преодолев резкий встречный ветер, «Анна-Мария» оказалась в видимости французских берегов и порта Кале.

— Сударь, мне кажется, я вижу их, — сказал капитан Лартиг, и лазутчик, стоявший у другого борта, мгновенно очутился подле шкипера.

Взяв трубу и наведя ее на далекую еще пристань, д'Артаньян тоже различил небольшое пятнышко цвета небесной лазури, распавшееся по мере приближения шхуны на три отдельных фрагмента, из которых два находились в состоянии относительного покоя, а один скакал вокруг них как полоумный…

Бедный, бедный Арамис, подумал псевдогасконец, в который раз представив, что пережил коренной парижанин за эти сутки.

Несмотря на то что «Анна-Мария» была весьма ходким суденышком, ей потребовалось еще целых полтора часа, чтобы войти в порт и ошвартоваться у причальной стенки. И все это время д'Артаньян не отрывался от подзорной трубы. Он смотрел на убийственно медленно приближающийся причал и на своих товарищей, стоявших на нем с оседланными лошадями, готовясь к встрече, какой бы она ни была.

— Д'Артаньян!!! — возопил изящный мушкетер, едва только сходни «Анны-Марии» упали на причал.

— Арамис! — ответил ему разведчик, слетая вниз, дабы предотвратить вторжение «лазоревых плащей» на палубу шхуны.

Шхуна-то как раз ни в чем не виновата. Равно как и ее экипаж.

— Боже милостивый, д'Артаньян! Откуда же вы?!

— Из Англии, черт меня возьми! Откуда же еще?!

— А… — открыл рот Арамис, но замолчал, не в силах задать волновавший его вопрос.

— Встретился ли я с… парфюмером? — улыбнувшись, помог ему псевдогасконец. — Встретился. К счастью, рекомендательное письмо оказалось у меня.

— А… — снова начал и снова осекся коренной парижанин.

— Румяна? — лукаво спросил д'Артаньян. — Румяна у меня.

— У вас?! О боже! Так вы все-таки достали их?!

— А что вы думали, Арамис?! — удивился лазутчик. — Вы думали, я способен подвести друга?! Нет-нет, не здесь, — сбавив голос до едва различимого шепота, прибавил он, видя, что товарищу не терпится заполучить долгожданную косметику в собственные руки.

Д'Артаньян обернулся к Атосу.

— Боже правый, д'Артаньян! Как же я мог так ошибиться?! — простонал тот, закрывая лицо руками. — Я ведь никогда не пьянею!

— Да будет вам, дружище! — Разведчик примирительно похлопал его по плечу. — С кем не бывает!