– Ситуация действительно безвыходная… – прошептал на ухо Туоми сэр Гэвин. – Предлагаю их всех убить. Закроем двери, ну и… Такую штуку однажды проделал с наглыми женихами один хитроумный грек. Правда, боги его за это потом по голове не погладили, но он всё равно на них плевал с высокого дерева!

– Ну, это как-то… – Вяминен неопределённо пошевелил пальцами. – Как-то нехорошо!

– В таком случае я не знаю, что делать! – оскорбленно поджал губы обуреваемый приступом несвойственной ему кровожадности сэр Гэвин.

– Прошу вас, выслушайте меня!!! – внезапно раздалось из-под самого потолка, и все в ужасе уставились на странного человека, парящего на белом клубящемся облаке.

– Укко, Укко… – в панике заголосили лапландцы. – Бог грома пришёл, чтобы рассудить нас…

– Да, это он! – решил подыграть самураю Туоми и преклонил перед «божеством» правое колено. – Мы приветствуем тебя, о великий!

– УККО!!! – Самозванцы все как один попадали ниц.

– Друзья! – Комуто был само олицетворение доброты и всепрощения. – Вспомните, обладал ли ваш король какими-нибудь выдающимися личными талантами.

Толпа призадумалась.

– Размус Третий отлично пел! – вспомнил кто-то, и прочие с ним дружно согласились.

– Возможно ли, – продолжил маленький мудрец, – что у его родственника будет такой же сладкозвучный голос?

– Вполне!

– Предлагаю устроить испытание! Состязайтесь в певческом искусстве, и пусть лучший из вас станет королём Лапландии.

– Давайте их всё-таки лучше убьём! – кровожадно проговорил сэр Гэвин. – Право же, это намного лучше, чем слушать наверняка ужасающее пение этих дилетантов.

– Сэр, в вашем предложении определенно что-то есть… – задумчиво накручивал на палец длинный ус сэр Бонифаций. – У меня есть алебарда… только нужно сходить и отцепить её от седла…

Укутанная в кусок атласной ткани ёмкость с Йориком гомерически заухала.

– Мы согласны! – раздалось из толпы.

– В таком случае приступим! – И Комуто звонко хлопнул в ладоши.

Как по волшебству (хотя почему «как»?) посредине зала возникло деревянное возвышение, увитое стеблями цветущего венка.

– Я первый, я первый… – завизжал зловредный дедушка, каким-то чудом ухитрившийся выхватить у зазевавшегося сэра Бонифация своё фальсифицированное свидетельство.