– Прекрати! – разъяренно прошипел Рюрик. – Ты, ненормальная дикая кошка! Прекрати сейчас же!

Малахитовые глаза чёрта потемнели и метали такие молнии, что любой здравомыслящий человек отступил бы. Но Варька в данный момент здраво мыслить просто не могла. А потому вид рассерженного лэрда, обычно доводящий его окружение до панического страха, на графиню никакого впечатления не произвел. Даже когда Рюрик предстал перед ней во весь свой далеко не мелкий рост, она не отступила. Стоя перед ним подбоченясь, Варька почти испытывала удовольствие от этого опасного противостояния. Вообще-то, когда Рюрик подобным образом выдвигал челюсть и глядел исподлобья, перечить ему не рекомендовалось. Но зарвавшаяся Варька вовремя остановиться не сумела. Она схватила со стола очередной первый же попавшийся ей под руку предмет (по закону подлости это оказался хрустальный бокал с двойным дном, наполненный выпивкой) и треснула этим самым предметом Рюрика по голове. Не ожидавший такого кощунства черт увернуться от подобного удара, конечно же, не успел. Ну то есть не то чтобы совсем не успел, поскольку все-таки дернулся, но получить удар получил. Только не в лоб, как Варька целилась, а чуть выше виска. Удар получился звонким. Текила, еще остававшаяся в стакане, брызнула во все стороны.

– Ай, дьявол! – прошипел Рюрик.

Лучше бы уж он не дергался. Поскольку разбившийся о его голову злосчастный бокал, похоже, его поранил. Черт страдальчески скосился на свою безнадежно испорченную, намокшую, прилипшую к телу рубашку и потряс головой, чтобы стряхнуть с иссиня-черных мокрых волос капли текилы и осколки стекла.

– Ой…

Варька, до которой, похоже, наконец начало доходить, что она сделала, испуганно рухнула в кресло и с полными ужаса глазами начала следить за траекторией передвижения лэрда. Рюрик, шипя и ругаясь последними словами, опустился в кресло напротив, откинул голову и убрал от лица руку. Увидев тянущуюся через висок и щеку кровоточащую полосу впечатляющих размеров, Варька ойкнула еще раз и осторожно, с жалобными нотками в голосе поинтересовалась:

– Рюрик, тебе больно?

Черт наклонил голову и постарался посмотреть на Варьку самым выразительным взглядом, на который только был способен. Рюрику хотелось, чтобы графиня самостоятельно поняла все, что он о ней думает, без слов, потому что слов у черта просто-напросто не было. Стаканы об него еще никто не бил. Впрочем… часами, посудой и подсвечниками в него тоже еще никто не кидался. Однако надежды Рюрика на то, что Варька все поймет и оставит его в покое, оказались тщетными. Графиня пришла в себя и сорвалась с кресла.