— Плевать, хоть мочи ослиной лишь бы спиртом была. Ялл?

— Ты почетный гость. Великое дело сделал. Тебе решать, как отдыхать.

— Ялл, можно еще просьбу?

— Слушаю? — внимательно посмотрели на меня старческие глаза глубиной прожитых лет.

— Поймай меня у самой земли, — крикнул я, бросаясь навстречу гудящему воздуху.

Одним мигом пронеслась пышная крона, и земля метнулась на встречу. В это мгновение мне хотелось, чтобы он не успел, чтобы бах и все. Чтобы забыть обо всем… О том, что я не человек и все мое прошлое это бездарно на скорую руку слепленный чужой вымысел. Что у меня нет прошлого и нет тех, кого я помнил и любил. Что кто-то создал меня ради… Я даже не знаю, зачем я появился на свет и из какого дерьма был слеплен. В один миг я потерял все: прошлое, себя, смысл будущего. И что дальше? Зачем жить? Смысл?

Я закрыл глаза, втайне надеясь, что Ялл не успеет.

Успел. Меня резко рвануло вверх, так, что заныли суставы и ноги коснулись земли. В ногах не было сил, и я опустился на траву как на зеленый ковер. Острые травинки щекотали мое лицо, норовили залезть в ухо. Какая-то невзрачная букашка выкарабкалась на изгибающийся стебель, взглянула на меня серебристыми фасеточными глазенками и, распахнув двойные крылья, метнулась в небо.

— Плохо? — сложив крылья, опустился рядом со мной фей.

— Не то слово.

— Понимаю.

— Неужто? Живете тут в лепоте и благолепии…

— Феи чувствуют тебя. Весь лес испытывает боль. Твою боль. Ты не заметил, как утихла жизнь красок? Мы не можем тебе помочь. Мы не можем дать ответа ни на один вопрос, которыми ты себя мучаешь.

— И на том спасибо, — поднялся я, отряхивая тканые штаны от налипших травинок. — Тулей звать нужно или сами придут? Посуда своя или у них все с собой?

— Дочь принесет твой алкоголь. Иди прямо и выйдешь к озеру. Там красиво.

— Спасибо Ялл, — похлопал я его по сухощавому плечу. — Мне стоит побыть одному.

— Я не могу помочь, — сказал он, перехватив мою руку. — Могу дать лишь совет. Ты кому-то очень нужен. Узнаешь кому — получишь ответы на вопросы.

Я кивнул в ответ и неторопливо побрел через лес. Возможно в другое время деревья-исполины, подпирающие пышными кронами небеса, и вызвали бы мое восхищение, но не сейчас. Я даже проигнорировал высунувшуюся из кустов тараканью морду. Толи узрев меня, толи почувствовав мое настроение, тулья тут же шмыгнула в чащу.

По натоптанной тропинке я вышел к озеру. Фей был прав — действительно красиво. Похожее по форме на фасолину озеро растянулось на пару-тройку километров. Многочисленные ручьи, рождающиеся высоко в горах питают его ледяной и хрустально чистой водой.