И она заговорила!

– Я сейчас, пожалуй, сбегаю на кухню и попрошу, чтобы тебе прислали что-нибудь вкусненькое на завтрак, дорогой.

С этими словами она вошла в гостиную. Такое ее поведение окончательно испортило мне настроение. Хеллер тоже вошел в комнату. Там он прикрепил что-то вроде розетки к проводу, а потом подсоединил все это к телевизору. Он включил его и еще немного повозился с радиоуправляемой антенной. Судя по экрану, он регулировал настройку.

– Эй, глянь-ка, а видимость получилась просто отличная, – сказала шлюха. – Мы все-таки наладили эту штуку. А завтрак они пришлют прямо сейчас.

Хеллер вычистил и сложил свои инструменты. Ага, теперь я покрайней мере узнаю, куда он прячет инструменты. Он наверняка положит набор в какое-то специальное потайное место. У меня исчезли все помехи. А он тем временем складывал инструменты в сумку. Ох! Прямо на поверхности этой сумки было написано крупными четкими буквами:

ДЖЕТТЕРО ХЕЛЛЕР.

КОРПУС ВОЕННЫХ ИНЖЕНЕРОВ ФЛОТА ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА

Написано было, естественно, по-волтариански, но ведь было написано – и это главное! Он небрежно швырнул сумку на диван. Она упала надписью вверх. Потом он отправился в ванную, снимая по дороге туфли и тренировочный костюм. Он стал под душ для водного массажа. Жесткие струи массажного душа звонко барабанили по его телу, однако сквозь шум я слышал, как кто-то открывал и закрывал ящики в его комнате. Все, что требовалось от женщины, от этой Марты, так это только обратить внимание на надпись на сумке, подойти к нему и сказать: «Эй, послушай, а что это за надпись? Сдается мне, что она сделана на каком-то языке, которого вообще нет на нашей планете» – и тогда ему можно свободно выносить смертный приговор. Дверь душа открылась. На экране появилась ее рука. На ней уже не было тренировочного костюма. В руке она держала кусок мыла.

– Дорогуша, давай-ка я потру тебе спинку, прежде чем мы…

И тут начались помехи.

Я раздраженно вскочил с места. Весь экран покрылся рябью, а вдобавок по нему еще метались белые извилистые полосы и из динамика вылетал самый настоящий рев. Этот прибор явно преднамеренно мешал мне собрать достаточно данных о номере, чтобы определить местонахождение его вещей, и таким образом блокировал намеченный мною рейд за трафаретом, который и положил бы конец Хеллеру и его злокозненной деятельности. Минуты мучительно тянулись, и такое длилось целых полчаса. А потом помехи исчезли.

Хеллер сидел на диване и попивал кофе. Теперь в номере помимо него никого не было. Послышался стук в дверь, и Хеллер своим чисто по-флотски всепроникающим голосом крикнул: