Хеллер запустил стерео, и зазвучала песня:

Роковая женщина,

Ох, шерше ля фам,

Роковая женщина –

Грешный фимиам.

Роковая женщина –

Дьяволу близнец.

Роковая женщина –

Смертный мой конец.

Из-за тебя – погибну я.

Мой рот растянулся в такую широченную улыбку, что едва не лопнула губа. К Хеллеру это относилось вдвойне: одна такая роковая ехала прямо у него за спиной, другая же поджидала его в парке, уже занеся ножницы над нитью его судьбы и готовая чикнуть ими в любой момент. Я почти сочувствовал бедному (…). Едет себе, такой развеселый, в шикарной своей машине, наслаждаясь погожим весенним деньком, и вовсе не ведает о той «бомбе», что подложила затаившаяся у него за спиной женщина, а вместе они не ведают о бикфордовом шнуре, тлеющем впереди и запаленном мною.

Даже с одной-то женщиной стакнуться – это довольно опасно. А его ну прямо-таки обложили со всех сторон коварнейшие экземпляры.

Хеллер въехал по магистрали в Ван-Кортлэнд-парк и повернул вправо. Теперь он ехал по обширному стадиону для гольфа. Обнаружив стоянку, он свернул к ней, остановился, вылез и запер машину. Пританцовывая на ходу, Хеллер миновал игроков и ступил на лесную тропу.

Графиня Крэк выждала, затем подняла голову и огляделась по сторонам. Все было спокойно. Она выбралась из машины и заперла дверцу. Затем глянула в боковое зеркальце, поправила черный берет, надела очки с очень темными стеклами – вот уж нашла, за чем прятаться, – и, повесив на руку продуктовую сумку, зашагала за Хеллером.

Меня озадачило то обстоятельство, что через «жучок» Крэк я слышал сдвоенный звук ее шагов. Я не мог ничего понять. Выключил хеллеровское аудио на минуту. Да, из динамика Крэк слышались звуки, будто шагают двое.

Очень трудно понять, как такое могло получаться.