– Говорю же – ни-че-го! Вот ты неверующая, Верник! Нельзя быть такой с людьми, которые искренне хотят помочь, – надула хорошенькие губки подруга.

– Знаю я… Твоя помощь, подпитываемая неуемным энтузиазмом, может вырасти до размеров весеннего цунами на Ганимеде.

– Ничего глобального я не замышляла, – фыркнула Хунька, – всего лишь помочь хотела. Помнишь, что древние говорили – клин клином вышибают. Вот я и подумала, что мой Феклуша вполне мог бы помочь тебе забыть твоего распрекрасного.

– Чтоооо-ооо? – взревела я, вскакивая с кресла, – да как тебе в голову такое пришло!!!!

– А что? – захлопала своими желтыми глазищами Хунька, – он и словечки всякие ласковые знает, и вибрация, и…

Видимо, что-то в моем взгляде заставило ее замолчать. Фархунда осеклась на полуслове, задумалась, а потом продолжила, как ни в чем не бывало:

– Ну если Феклушу не хочешь, то тебе нужно обратиться а Центр обретения психической стабильности. Ну надо, Верник, надо. Вон ты какая взвинченная, на друзей бросаешься, подруг любимых пугаешь…

– Неужели я настолько психически нестабильна, что ты даешь мне такие советы? – хотя, слова Хуни заставили меня задуматься.

– Алька, ну ты же всегда спокойная, я в жизни не видела твоих слез, – в глазах подруги, я увидела искреннее беспокойство, – а сегодня… В общем, сходи, пожалуйста! А я успокоюсь.

– Хунь, но там же… рассказать придется и вообще…

– Там все анонимно и работают только андроиды, программа которых не позволяет и слова сказать о своих клиентах. Ты даже можешь не называть своего настоящего имени.

– А ты откуда знаешь? – подозрительно глянула на в миг притихшую подругу.

– Была, – как-то не хотя призналась она, – после неудачного романа с тем астерийцем, который прилетал к нам по обмену, и была. Помнишь?

– Ратеши? Ратеши Тава? – опешила я, – он и ты?

– Да, – тихо так призналась Хунька, – я влюбилась в этого синеволосого гада и, мне казалось, что он тоже меня любит. А потом, перед своим отлетом… – глаза Хуни наполнились слезами.

– Я же не знала, – подойдя близко, обняла плачущую подругу, – я же ничего не знала…

– Конечно не знала, – мягко отстранилась Хуня, – ты кроме своего Истархова больше никого тогда не видела, а мне, кроме тебя и рассказать было некому.

– Прости меня, – прошептала я.

– Да брось, Верник, – улыбнулась мне, уже взявшая себя в руки подруга, – что нас не убивает – делает сильнее. Конечно, каждой, а особенно влюбленной женщине, будет больно и обидно услышать то, что мне сказал Ратеши. 'Самочки Земли превосходны. Прилечу домой, заведу парочку похожих на тебя' – передразнила Хуня астерийца, тщательно копируя его акцент.