— Начни с плохой, — предложил я.

— Вайка говорит, что ход, который указан на нашей карте, опасен. Там случаются обвалы, а еще оттуда часто пахнет магом и смертью.

Тай презрительно фыркнул, потом задумался:

— Она же у тебя не трусливая, тем более живет тут уже давно. Наверное, знает, что говорит.

— Ну и какая хорошая? — спросил я, поглядывая то на одного, то на другого. Обвалы — очень плохо, но после той поляны страшнее звучало предупреждение про запах мага и смерть.

— Вайка показала мне другой путь, — Таня полезла в карман и вынула свернутую в рулончик змеиную шкурку. — Вот… тут карта, и самое главное! Письмо к шаманке племени геладомард. Это обезьяны-оборотни, они живут в горной долине и проводят нас туда, куда нам надо, в обход опасного места. Выйдет чуть дальше, зато безопаснее.

Тай небрежно пожал плечами и согласно кивнул, а я напрягся, вспоминая знакомое слово… «геладомард». Матервестер!

— Эй! У них там матриархат, и они всех мужиков того… — в памяти вдруг резко, почти дословно, возник текст из учебника.

— Ты что-то путаешь, — с сомнением пожала плечами Таня. — Вайка сказала, что там главные самцы, они встретят нас не очень ласково и постараются напугать, но испуг показывать не надо, а надо показать им это, — она ткнула пальцем в шкурку. — И они отведут нас к шаманке, а та, в свою очередь, покажет дорогу за перевал.

— Ну еще не родилась та обезьяна, которой бы я испугался, — хмыкнул Тай и, встав, подал Тане руку. — Пошли тогда к шаманке.

Татьяна:

Это называется — «Они немного попугайт»?! Вернусь в пещеру и убью всех мышей и драконов! Да я чуть не… оконфузилась, когда нам на головы с какой-то офигенно высокой скалы с диким ревом посыпались… Э… Я так испугалась, что кроме черно-серых грив ничего не увидела.

А, еще клыки. То есть КЛЫКИ! И еще раз: КЛЫКИ!

Ей-кошка, таким клыкам любая тигра позавидует, даже саблезубая. Она не умеет выворачивать верхнюю губу почти наизнанку так, что эти кривые желтые сабли в темно-розовых деснах сверкают на солнце. А их хозяева продолжают оглушительно орать и прыгать вокруг.

А как хорошо все начиналось! Мы выбрались из чертова подземелья на свежий воздух и так ошалели от счастья, что полчаса прыгали и валялись на травке, как маленькие дети в детсадовском дворике.

Даже Ромка забыл о своих печалях и бесился вместе с нами.

Потом мы доели последнюю жареную змею — я была категорически против выкинутых припасов. Мы охотились, потом я жарила, и вообще, нечего пещерную фауну зазря переводить. Мышка вон мне призналась, что это, оказывается, деликатес, и обычным мышам достается далеко не каждый день, а она на меня два гнезда извела.