— И где же Емеля хранит этот кошель? — Задала практический вопрос Яга.

— Все время при себе держит.

— Что-то я не приметил его, когда ужинал во дворце, — я действительно не помнил ничего подобного.

— За ужином Манька была?

Я кивнул.

— «Девки плясали»?

Снова кивок.

Колдун слегка усмехнулся.

— И ты хочешь сказать, что кроме как поисками кошельков твоим глазам нечем было заняться?

Возразить было нечего. Но и удовлетвориться столь несущественным участием в разговоре я не мог.

— Почему же тогда Емеля не науськал на нас своих верноподданных губастиков, когда мы заявились во дворец после того, как меня оживили?

— Сначала Соловушка устроил свистопляску, потом Наимудрейший был опеликанен с головы до ног при попытке эвакуации, и тут ты, со свежесрубленной головой на плечах. Емелю и перемкнуло. Он долго отойти не мог.

— А когда оттаял, мог же за нами их в погоню послать, чем Горынычем лес палить?

— Они очень сильные, а, вот, по умственному развитию, что дети малые. Да и на большое расстояние приказ хозяина кошеля может и не дойти. Так что, блукали бы по лесу до сих пор эти горе-следопыты…

Хоттабыч засобирался возвращаться во дворец.

— Так ты придешь, как обещал?

— Как масть пойдет, — я не испытывал огромного желания самолично отдаваться в руки непредсказуемого Емели. Хватало прошлого посещения. Если бы речь шла о спасении друзей, я бы не секунды не колебался, а так…

Видимо, Хоттабыч, привыкший к тому, что зачастую люди не выполняют своих обещаний, другого ответа от меня и не ждал. Прощаясь, он выложил последний козырь:

— Если моя бутылка будет разбита, у меня останется какое-то время. Одновременно во мне проснется истинная сущность джинна. И тогда, опечаленный крахом несбывшихся надежд и многолетних устремлений я приму традиционный облик и, уверяю, ни от Города, ни от леса ничего не останется. Уцелеть смогут лишь немногие существа, обладающие недюжинными магическими способностями. Надеюсь, на деле вам не придется проверять справедливость моих слов. Прощайте, а лучше — до свидания.

Сказав это, колдун поспешно покинул нашу остолбенело молчащую компанию.