— Точно… Это скатер-рть-самобр-ранка.

— И как же ты собираешься при ее помощи проверять действие чар лабиринта? Вдруг, еда все равно появится, только отравленная?

— Да будет тебе известно, что моя скатер-рочка никакого отношения к жр-ратве не имеет. Вдумайся в название: са-мо-бр-ран-ка. Она сама бр-ранится.

Я решил, что провидение сжалилось над птицей и учло извечное стремление Карла толковать слова и выражения в прямом смысле, послав ему этот подарок. Откуда мне было знать, что задолго до пятилетнего приговора к жердочке ворон окончательно достал Яну (тогда еще Ягу), объясняя, что скатерть неправильно называется, предлагая переименовать в самонакрывалку или самодоставлялку. Ведьме надоело нытье Карла, и она сменила не название, а функции. Колдунья сама любила стряпать, и волшебная вещица все равно пылилась невостребованной. Разве что сам Карл и Васька при ее помощи втихаря от хозяйки догонялись или похмелялись.

— Р-разворачивай! — Ворон торжественно предоставил мне право привести в действие магическую силу.

Сложенная вчетверо ни чем ни приметная мятая скатерть меньше всего походила на волшебный предмет. Я развернул. И тут началось… Даже если бы таким голосом и с такой интонацией декламировали лирическую поэзию, все равно на душе стало бы противно. Но скатерка честно отрабатывала свое наименование и никаких стихов не читала. Скрипучим, ехидно-противным фальцетом, периодически переходящим в злобное шипение, материлась так искусно, что повторить это невозможно. Скажу только, что предлоги, междометия и местоимения были трехэтажными.

Вначале казалось, что самобранке все равно, сколько перед ней находится народа, какого пола и вида. Она исторгала проклятия и ругательства, которые можно было применить к кому угодно. Но, видимо, скатерть обладала способностью различать присутствующих. После минутной вступительной брани она перешла на личности. И принялась такое выдавать! Даже я покраснел. Видели когда-нибудь сантехника, которого матюги в краску вогнали? Вот, то-то же.

Не буду пытаться передать смысл услышанного, но если бы кто-то попытался экранизировать речь этой сволочи (после оскорблений, прозвучавших в мой адрес, это самый мягкий эпитет, который она заслуживает), то вышло бы жесточайшее порно ужасов с привлечением кроме присутствующих еще и многочисленных родственников, а так же целого ряда представителей животного и магического миров.

Словно очнувшись от наваждения, я поспешил снова свернуть мерзкую тряпицу, после чего она заткнулась.

Карл, умиленно слушавший с рожей меломана, дорвавшегося до любимой симфонии, взмолился: