— Яп-понию?!.. — Парень побледнел и закачался. Сыщик подхватил его в самый последний момент — думал, что мальчишка продолжает дурачиться. Но нет — тому было по-настоящему плохо. И Брок уже принялся вспоминать, есть ли в аптечке нашатырь, а также — имеется ли у них вообще аптечка, как вдруг Мирон пришел в чувство сам, причем по совсем уж непонятной причине… Уже закатывая глаза, он бросил случайный взгляд на монитор и вздрогнул. Глаза перестали закатываться. Теперь они выкатились. Парень хлопал ими и словно рыба открывал и закрывал рот. Затем пискнул, крякнул и лишь после этого сумел произнести нечто членораздельное. Хотя и бессмысленное по сути.

— А-а… это что?!.. — вытянул он трясущийся палец в сторону экрана, на рабочем столе которого маячил майкрософтовский логотип. — Что это за уродство? Где моя «Держава»?! Олег Константинович… вы… Россию предали?..

Глава 3 Появление Сашеньки, внесшее дополнительную сумятицу, и временное перемирие из-за прихода клиентки

Глава 3

Появление Сашеньки, внесшее дополнительную сумятицу, и временное перемирие из-за прихода клиентки

Брок медленно попятился к своему столу и осторожно потянулся к телефону. Он старался изображать дружелюбие и радушие, но кривая улыбка на дрожащих губах, казалось, так и кричала: «Караул! Спасите!» То же самое хотел закричать в телефонную трубку и сам Брок, которому только сейчас стало со всей очевидностью ясно: перед ним сбежавший из дурдома псих.

Но позвонить сыщик не успел — звякнул колокольчик над дверью. От этого невинного звука Брок подпрыгнул, метнулся к шкафу и нырнул бы, наверное, внутрь, если бы его не остановил родной до кома в горле голос:

— Что с тобой?!

Брок стремительно развернулся на пятке и метнулся к застывшей у порога девушке в белой пушистой шубке.

— Саша, назад! Беги! Зови!..

— Куда? Кого? — не тронулась с места девушка. Она уже заметила в глубине кабинета бледного взлохмаченного юношу и убегать откровенно не хотела.

Юноша, кстати, тоже во все глаза рассматривал девушку, и бледность на его лице вполне можно было принять за проявление неких вспыхнувших чувств.

Брок закрутился вьюном вокруг дочери.

— Это сумасшедший! — прошипел он, размахивая руками. — Скорее беги отсюда и вызови милицию! Или врачей!

— Может, пожарных? — хмыкнула Саша, не отводя взгляда от незнакомца.

— В крайнем случае — да. Они сильные! И смелые.

— А ты, значит, слабый? И трус? — посмотрела наконец на отца Сашенька. Ее синие глазки прищурились, на пухленьких губках заиграла усмешка.

Брока от подобной мимики, и тем более слов, передернуло. Он перестал метаться и замер как вкопанный. С лица его медленно сползала паническая гримаса, уступая место маске отчаяния и скорби.