— То есть вы хотите сказать, что пропускают лишь ненормальных? — нахмурился Брок-два. — И не намекаете ли вы на то, что раз мы прошли беспрепятственно, то…

— Да ни на что я не намекаю, — осклабился Сушик. — Вы ж со мной шли. А вот попробуйте-ка сами! — подмигнул он.

— И попробуем! — выпятил грудь Брок-один, решивший искупить проявленную в случае с булыжником трусость. Он твердо зашагал к царскому крыльцу строевым шагом, насвистывая под нос удалецкий мотивчик, и в напускном бесстрашии был немного похож на бравого офицера-корниловца во время знаменитой психической атаки. Для полноты картины сыщику недоставало лишь черного кителя с черепом на рукаве и фуражки с красной тульей.

— Папа! — кинулась вслед отцу напуганная Сашенька, но не успела догнать его, как Брок неожиданно споткнулся, словно налетев на невидимую стену. Он изумленно посмотрел вперед, но увидел в трех-четырех шагах лишь ступени резного крыльца. Тогда сыщик принялся ощупывать воздух прямо перед собой и напоминал теперь мима в известной репризе.

Видя, что жизни отца ничего не угрожает, Сашенька тут же принялась фотографировать его эффектные позы.

— Так-так-так-тааак… — пропыхтел Брок. — Чуде… То есть, я хотел сказать: чу, делают же здешние ученые открытия! — И он, вытянув руки, навалился на прозрачную стену всей своей массой.

— Это не ученые, — захихикал радостный донельзя Сушик. — Это я делаю. И не открытия, а как раз наоборот закрытия. А вот теперь — открытия…

При этих словах нелепо наклонившийся градусов под сорок пять в сторону терема Брок полетел вдруг вперед, словно от хорошего пинка, и непременно врезался бы головой в ступеньки, но придворный розыскник успел взмахнуть рукой, и сыщик завис в считанных сантиметрах от выбеленных дождем и солнцем досок, а потом медленно опустился на них.

К чести Брока, он даже не вскрикнул. Впрочем, вполне возможно, что от страха ему свело голосовой аппарат. Или, может быть, просто несчастный сыщик потерял сознание. Тем более, что подбежавшая к отцу Сашенька увидела, что глаза у того закрыты.

Девушка завопила, потрясая кулачком в сторону главного розыскника:

— Ты! Злобный старикашка! Что ты сделал с папой?! Я немедленно расскажу царю, как ты издеваешься над почетными гостями!

Самодовольную ухмылку тут же смыло с лица Сушика. Он, словно мельница крыльями, завертел руками и забормотал что-то неразборчивое.

— Не надо из себя психа корчить! — воткнула в бок кулак Сашенька, наводя второй рукой камеру на придворного розыскника. — Думаешь, дурачком прикинешься — и все тебе с рук сойдет? А у меня все зафиксировано. Все-все, как было! И я все-все-все царю покажу, так и знай.