— Говори!

— Я таких чисел и не знаю даже… — признался царевич. — Если примерно, то восемнадцать на десять в… раз-два-три-четыре… восемнадцатой степени…

— Кто-то мне точно обещал сказать, до зегнышка, — засмеялся лысый в кепке.

— Я обещала, — сказала красна девица.

— Ну, и скажи! — еще пуще развеселился картавый.

— И скажу! — мотнула головой Аленушка. — Восемнадцать квинтиллионов четыреста сорок шесть квадриллионов семьсот сорок четыре триллиона семьдесят три миллиарда семьсот девять миллионов шестьсот тысяч зернышек[2].

Аленка глубоко и часто задышала, отдуваясь, а царевич с будущим тестем только крякнули — первый восхищенно, а второй — с досадой нескрываемою.

— Так что мешочка вашего не хватит, папаша! — отдышавшись, торжественно объявила Аленка.

— Ладно, ладно, — буркнул тот, пряча мешок снова куда-то за спину. — Это было лишь пегвое задание, газминка, так сказать… А вот втогое будет уже агхисложным, как миговая геволюция! — при этих словах папа принцессы простер правую руку вперед, словно указывал Ване с Аленкой верный путь. Но поскольку указывала ладонь в сторону конюшни, они туда не пошли.

— Мы готовы, — обменявшись с Аленкой взглядами, сухо обронил Иван.

— А задание такое… Покажите-ка мне, каким бы я был без богоды и без лысины! — Коварный правитель уже не захихикал, а громко, заливисто захохотал, повернулся и зашагал ко дворцу, давая тем самым понять, что аудиенция окончена.

Ваня понуро опустил голову, но Аленушка пнула его под зад коленкой и крикнула лысому:

— Эй, дядя, ты куда?..

— Что? — остановился тот. — Это вы мне, судагыня?..

— А кому еще-то? Или вы все-таки не царь?

— Цагь, цагь, — вздохнул картавый. — Пгактически. У вас что, еще какое-то дело ко мне?

— Дело все то же, — сказала Аленка. — Только я юмора не поняла. Дали задание, а сами в кусты?

— Я не в кусты, а во двогец, — снова вытянул лысый ладонь, указывая теперь уже на стену из красного кирпича. — А вы, судагыня, не хотите ли сказать, что можете это задание выполнить?

— Как нечего делать.

— И что, тоже за две минуты? — в голосе экзаменатора послышались нотки заинтересованности.