— Новый муж Гошиной вдовы отмахивался битой и попадал довольно часто. За его спиной сама эта вдова истошно кричала, маленькие дети ревели от страха. Они-то точно не узнали в Гоше отца и думали, что за ними пришло кровожадное чудище. После особенно мощного удара биты зомби отлетел на несколько метров, а потом ещё ступеньки спиной пересчитал, и папе пришлось накрыть его волной, чтобы снова не побежал на штурм. Я кинулась к Гоше, стала его успокаивать, и тут спустилась эта женщина. Глаза горят, волосы растрёпаны, вся бледная и разъярённая. И говорит, как рубит: «Чтобы эта тварь больше не смела приближаться к моему дому и моим детям! Мой муж умер, а если эта мерзость ещё раз сюда явится, я вынесу ей мозги из ружья, и никто меня не осудит! Проваливайте!» Мы кое-как подобрали Гошу, поехали обратно унимать шум-гам. В тот вечер наш беглец свернулся клубком на полу в уголке. Не двигался, не издавал ни звука, на пульт не реагировал.

Света смотрит на моего товарища круглыми глазами. Она только кажется грубой девчонкой, на самом деле душа у неё добрая, тёплая.

— Отходил Гоша очень долго. Я утешала его, как могла. Он и сейчас тоскует. Я иногда гуляю с ним там, где он издали может посмотреть на своих ребятишек. Очень любит детей. За мной вот присматривает, как за родной. Хоть какое-то утешение.

Гоша крепко обнимает свою маленькую хозяйку, потом нехотя отпускает.

— Я могу понять вдову. Она боялась за малышей и не верила, что в ходячем трупе осталось что-то от её мужа. Мало кто в такое поверит. Но она отреклась, не задумываясь. Не желая выслушать. Хотя я упросила маму, она потом звонила и пыталась объяснить. Бесполезно. Женщина с Парковой вырвала Гошу с корнем из своей жизни и забыла. А это мне уже непонятно.

— Мама бы так не сделала, — шепчет Света. — Даже если бы он был обычным тупоголовым зомби без памяти и чувств, она бы его приняла. Подвела бы к нам. Хотя бы просто показать.

На Гошу больно смотреть, поэтому смотрю на Хозяина. А он подходит к моему мёртвому товарищу, хлопает по спине и отдаёт Алёнин портфель. Гоша со всем доступным ему изумлением таращится на Андрея. А тот пожимает плечами и говорит:

— Я не всерьёз дразнился. Дурачился. Мир?

И протягивает Гоше руку. Зомби недоумённо останавливается, а потом пожимает её. Алёна счастливо смеётся, чмокает Андрея в щёку и отбегает шагов на пятьдесят. Потом ждёт, качаясь на пятках, пока мы с ней поравняемся. А я начинаю думать, что после смерти всё-таки есть жизнь.

(х___х)

Проходит несколько спокойных дней. Днём я тихонько сижу в кабинке, время от времени переговариваюсь с Гошей (я его, кажется, начал понимать!). Вечером делаю несложные Мамины задания, гуляю со Светой или просто лежу на подстилке в комнате хозяина и слушаю, как они с Алёной болтают по сети про своих ненормальных зомби. Они часто упоминают сайты «Братья наши мёртвые» и neho4ubytzombya.com, читают друг другу смешные истории, перебрасываются ссылками. Я не смотрю на экран, потому что меня сразу вырубает. Таращусь в потолок и почти ни о чём не думаю, только иногда вылавливаю обрывки разговора.