— Не спится, выдрочка?

— Нет.

Грымова сделала жалостливое лицо:

— Ну прикинь, досада, ведь только появился дар, и отдавать… Ну ладно, тебе нужнее. И так, мало ли, за хорошую карму авось вернется, а?

Я улыбнулась:

— Не знаю. Хорошо посидела на футболе?

— Не то слово, и врде с Аридо была, и за наших поболела. От души, — вздохнула Грымова и встала: — Ну, что делать?

— Обниматься, — хмыкнула я.

— Окей, только чур, не приставать. Я не по девочкам! — гыкнула Грымова и обняла меня нежно-нежно. Вздохнула в ухо, словно вдувая свой неуловимый, непонятный дар: — Масенькая ты у нас, выдрочка. Трудно тебе, да? И не говори, знаю, что да. Таким бы, как ты, по СПА гулять и по салонам с маленькой собачкой, а тебя в спасительницы мира записали! Вот честно, встретила бы, кто решил, убила бы! Я реально, убью за тебя, выдрочка! Ты вообще не сомневайся!

И она тоже ушла, поразив меня добрым теплом, невероятно ласковым по ощущению и трепетным, несмотря на все её грубые фразы. Кто бы подумал! Только Аридо заявился и сказал, чуть морщась:

— Ариадна послала. Но, уважаемая Тася, я считаю, что к старшему поколению надо прислушиваться. Тем более, что она уже была, знает. Опыт, великая вещь.

— Прислушайся, — улыбнулась я. — Я не заставляю тебя!

— У Ариадны другое мнение. Спать она мне не даст…

— А соврать? — хитро прищурилась я.

— Ну что ты, как можно! Соврать любимой девушке! Я же принц! — выпятил грудь Аридо.

И я кивнула:

— Ну тогда давай обниматься, мой неслучившийся жених.

— Право, не стоило вспоминать наш мезальянс…

— Хорошо, прости! Это было недолго, но очень мило!

И с этими словами Аридо расслабился, повесил мне подбородок на плечо, а потом сообщил в ухо: