Пол под нашими ногами растрескался, и нам пришлось отступать. Из расколотых плит вставали два человека, вернее, колосса, вокруг головы каждого из которых вращались языки огня, капли воды и осколки металла. Одновременно он создал еще один смерч — отвлекающий маневр.

Едва ли о таком даже Веслав читал.

Пять стихий сошлись воедино. Двое каменных бойцов суммо ковыляли с двух разных сторон, один выдыхал огонь, второй — синеватое пламя холода, в руках у каждого — металлические копья, да еще этот смерч, который угрожает поглотить нас. Магия, неразрешимая с точки зрения одного стихийника, да и нескольких тоже.

Магия, на которую Тео Джипс, источник мира сего и по совместительству человек, плевать хотел.

— Мы могли бы договориться, — выдохнул он, делая шаг по растресканным плитам — и золотое сияние поддержало его ногу. Коллоссы шагнули в золотистый свет — и на глазах начали порастать травкой. На неприметной физиономии Сиама обозначился внятный невроз. Наемник миров впервые отступил.

— Могли бы… договориться… — еще один сомнамбулический шаг вперед — для библиотекаря и назад — для Сиама. — Если нужен только я… если больше никого не… давайте. Я готов. Только уйдите. Только не трогайте. Только…

В этот момент в зал вбежала Шукка, оказалась точно слева от Сиама и завизжала, когда он обернулся к ней и интуитивно поднял руку для удара.

— …не смейте!

Полыхнуло золотом.

Вспышка не была ослепляющей — скорее, теплой и какой-то прозрачной, а потому мы успели увидеть, как рассыпаются в прах каменные монстры, уменьшается и падает к ногам Тео смерч, а главное — как страшный наемник Миров, Шестой Сиам — улетает с изумленным выражением лица в ближайшую стенку. О которую он и размазался самым благополучным образом и с глупейшим «плюх!».

— Нелепее не смог бы и Эдмус вообразить, — деревянным голосом выдала Виола.

— Смерть от радужной сосиски, — предложил Эдмус таким же голосом.

Но Виола только покачала головой.

Тео уже проверял, как там Шукка, или наоборот, я так и не разобрала.

— Господи, ты цела? — задыхался библиотекарь. — На лбу ссадина, ее нужно обработать, не смотри по сторонам, он сильно тебя напугал? Зачем ты пришла, он же мог… Что это, ожог?

— Тео, ты живой! — сквозь слезы повторяла девочка. — Тео, с тобой все хорошо? Ты теперь не собираешься умирать?

Дурдом…

Оскальзываясь на обломках камней, мы подошли к этой парочке. Виола проделала эту манипуляцию быстрее всех, и со звуком, больше напоминающим рычание.

— Ты…

И задохнулась. К счастью, а то страшно подумать, что она могла бы выдать.