— Ну, ты б еще клизмой попробовал, — сказала я, тяжело вздыхая и опуская руки.

Равновесие в пределах нашей Дружины восстановилось — хлипкое, испуганное, готовое разбиться вдребезги от первого же резкого слова. Но ему не дали разбиться. Ахимик в прежней наплевательской манере принялся читать мне лекцию, набирая кровь у себя из вены.

— Сложные обряды здесь не нужны. Достаточно, что в его жилах будет течь моя кровь, а в моих — его… то есть, хорошо бы, чтобы для меча это было достаточно. Иначе — да, придётся устроить полномасштабный обряд, хотя как это сделать, чтобы нашего чистоплюя не хватил инфаркт миокарда — не представляю себе.

Этого не представляет. Зато надеется, что его «достаточно» в бою себя проявит. Уникум, тоже мне.

Веслав, пробормотав, что у Йехара не рассмотришь вен, ввел рыцарю свою кровь. Потом тот же процесс за полминуты проделал в обратном направлении. Стерильно, как в больнице. И главное — не видно следов, потому что алхимик место укола на руке рыцаря сразу смазал заживляющим. Страшно подумать, что сказал бы Йехар, когда узнал бы вот о таком «братании».

Поэтому знак, который алхимик изобразил — красноречиво прижатый к губам палец — в сущности, был лишним.

Я вдруг поняла, что не так уж и сержусь на него. Несмотря на это снотворное в эликсире, да и вообще… просто до меня только что дошла одна деталь, в свете которой на Веслава злиться было никак невозможно.

Остался день.

Точнее, ровно сутки. Наша стычка, а значит, и разговор Веслава с Далларой, случились утром, а турнир тоже начинался с утра, только на следующий день. Все мы были в святой уверенности, что алхимик посвятит день тренировкам, так что когда Нгур вдруг заявила, что собирается разделить с нами обед, это вызвало легкое подозрение.

— Чего-чего разделить? — подозрительно встрепенулся спирит и отодвинул котелок с куриным супом подальше от кормилицы. — Так нет же ж ничего!

— А Весл тогда где? — Виола, которая обнаружилась на поляне сразу после пробуждения, вызванного «тоником», отвоевала котелок у спирита, но к Нгур его придвигать не торопилась. Та пожала плечами, вызвав всеобщее удивление.

Просто за последнюю неделю мы как-то не привыкли их воспринимать по отдельности.

— А тренировок разве…

Кормилица помотала головой. Она упрямо не раскрывала рот и не говорила стихами. И то сказать — после того, как все твои способности к стихосложению ушли на то, чтобы дать кучу советов по мечевому бою — расхочется, небось.

Алхимик не желал отыскиваться. Не было его на свалке возле жилища Нгур. И возле арены, где зрители уже начали занимать места — что же, они так и будут на них сидеть до завтрашнего дня? — ах, вот зачем у них подушки! Действительно, тут серьезно относятся к турнирам. На арене я посмотрела немного, как ведется разметка и доустанавливаются трибуны. Заметила, что трибуны устанавливают в виде длинного такого прямоугольника, как будто намечались конные турниры. Припомнила, что, вроде, поединки тут проводятся не в очередности, а сразу же между всеми определившимися противниками — разметка это замечательно подтверждала (интересно, где и с кем тут будет драться Веслав?). Выходят, стало быть, на свои места все сразу, и рубятся с теми, кто достался по жеребьёвке. А потом короткая передышка, другая жеребьёвка — и поехали вот так дальше, до финала. Непонятно, почему и как вот так сложилось и отчего все это малость напоминает гладиаторские побоища «все против всех, а кто выжил — молодец», только с паузами и жребиями… Видать, для пущей зрелищности, а может, как-то всё это связано с местными турнирными традициями — нужно было провести хоть сутки в библиотеке и ознакомиться, что ли.