А потом Мэт понял, что Бог и в самом деле может знать почему.

— Ваше величество. — Старик шагнул ближе к трону. — Несомненно, подобные беседы о древних греках не что иное, как пустая трата вашего драгоценного времени.

— Меня это интересует, лорд-канцлер, — возразил король.

— Однако это, несомненно, не...

— Я же сказал: меня это интересует, Ребозо. — В голосе короля зазвенела сталь, и старик поторопился сделать шаг назад. — Ну, менестрель, расскажи мне об этом греке. Что же за человек был этот Сократ?

— Он был из тех, кого называют «философами», ваше величество, — отвечал Мэт.

— «Философы», — нахмурился Бонкорро, — ну-ка попробуем перевести, исходя из корней этого слова... Это означает «любитель мудрости», не так ли?

— Верно, ваше величество, хотя лично мне кажется, что название не совсем верно. — Мэт с трудом вымучил улыбку. — Сократ клялся, что любит истину и занимается ее поисками, но, судя по тому, что я слышал об этом человеке во время своих занятий с учениками, он хитрым образом пытался заставить их соглашаться со своими мыслями.

Бонкорро понимающе улыбнулся. Мэт старался не обращать внимания, что придворные начали перешептываться, шаркать ногами и покашливать. Беседа Мэта с королем им явно прискучила. А вот король просто-таки разволновался!

— А как, по-твоему, человек должен искать истину?

По глазам старика было видно, что мысленно он уже подкатил к трону пять пожарных машин с приставными лестницами.

— Увы — вздохнул Мэт. — Я слишком мало знаю об этом Сократе! Но вроде бы он считал, что любые знания можно добыть путем рассуждения по системе, называемой «логика».

Старик немного успокоился.

— Я слышал об этой логике, — наморщил лоб Бонкорро. — Где же, по-твоему, ее недостаток?

— Вопрос в том, как упрекнуть логику в несостоятельности, а не в том, где она, — грустно отвечал Мэт. — Единственный способ проверить выводы логики — это наблюдать за реальным миром, чтобы потом, может быть, попытаться применить эти выводы на практике. Это называют «эксперимент».

Тревога вернулась к старику. К мысленно вызываемой им помощи добавилась бригада парамедиков. Бонкорро неторопливо улыбнулся.

— Но как же, например, проверить в реальности выводы логики, если речь идет о душе человека?

— О, это не дано никому, — отвечал Мэт. — Потому-то подобные вопросы и остаются тем единственным, что изучает только философия.

Бонкорро запрокинул голову и расхохотался. Придворные испугались, все до одного, а особенно — седой старикан. Однако медиков он явно отослал и успокоился.

— Пожалуй, пусть этот менестрель еще побудет во дворце, посмешит меня, — сказал Бонкорро графу Палескино. — Спасибо вам, ваша честь, что привели его сюда, но пока что я избавлю вас от забот о нем. Я подумаю, как вознаградить вас за это, граф.