— Пифагор даже для Сатаны был бы еретиком! Он отрицает наличие сверхъестественных существ, но верит в существование сверхъестественных сил! Он...

— Вот уж действительно! Этот Пифагор, похоже, интересовался теми же вопросами, что и я! Почему ты раньше никогда не говорил мне о нем, Ребозо?

Канцлер снова жутко побледнел.

— Ну... потому... потому...

— Потому, естественно, что это могло бы увести вас с той злокозненной дорожки, которую он для вас вымостил, — угрюмо проговорил Савл. — Это даже мне понятно, а ведь я ни вас, ни канцлера вашего прежде в глаза не видел!

— Он для меня вымостил? Ты уверен? — Король Бонкорро так зыркнул на Савла, что на его месте занервничал бы и слон, но Савл ответил королю спокойным взглядом.

— Будет вам, ваше величество. Будто бы вы не знаете, что всякий, с кем бы вы ни общались, склоняет вас к своим взглядам, ведет к своим целям!

В тронном зале стало зловеще тихо.

— Что ж... это мне известно, — небрежно отозвался Бонкорро. — Всякий, значит, и ты тоже?

— А как же, — отозвался Савл с издевательской усмешкой.

Примерно с минуту король и Знахарь молчали и не сводили друг с друга глаз. Напряжение нарастало. Наконец Бонкорро поерзал на троне и заключил:

— Приятно в виде разнообразия поговорить с честным человеком.

— Диоген бы похвалил его, — сказал Аруэтто.

Пронзительный взгляд переместился на него.

— Кто это — Диоген?

— Ваше величество, нет! — вскричал Ребозо, словно его ранили в самое сердце.

Король Бонкорро выстрелил в него взглядом.

— Ты что, собираешься мешать мне узнавать новое? О да, собираешься, потому что это может ослабить твое влияние на меня! Я начинаю уставать от этого, Ребозо!

Канцлер, не мигая, смотрел на короля. По лицу его пробежала тень раздражения — даже дерзости, но тут же растаяла, сменившись тревогой и дрожью.

Король Бонкорро еще несколько секунд сверлил канцлера взглядом, затем повернул голову к Мэту.