— А теперь рассказывай.

Саесса заговорила тихим, дрожащим голосом, сначала медленно роняя фразу за фразой, потом все свободнее — наконец речь ее полилась потоком, исходящим из самого сердца. Настоятельница застыла, как каменное изваяние, крепко сжимая руки Саессы в своих руках, сохраняя на лице торжественность. Слов Мэт расслышать не мог, он увидел только, как в конце концов Саесса низко склонила голову, волосы, рассыпавшись, скрыли лицо, а рыдания сотрясли тело.

— Ну, ну, продолжай. — Голос старой монахини приобрел оттенок нежности. — Не бойся позора, тут многие сестры могли бы рассказать нечто подобное. Все новенькие у нас думают, что их грех самый тяжкий, и стесняются смотреть сестрам в глаза. — Она пальцем приподняла подбородок Саессы. — Говори, дитя мое! Ты должна осознать, что глупо стыдиться — это оборотная сторона все той же гордыни. Ну ей-богу глупо.

Саесса всхлипнула и кивнула — с улыбкой, пробивающейся сквозь слезы.

— Да, твоя история ужасает, — сказала настоятельница. — Но я слыхивала и пострашнее. Соберись с духом, дитя мое, вступи под сень Божьей благодати. Ты, как каждая из нас тут, еще можешь спасти душу... Итак... — Лицо ее вновь обрело суровость. — Итак, ты исповедалась и вместе с этими добрыми людьми отправилась в путь, к нам в монастырь. На пути ты подверглась жестокому искусу, но удержалась от греха.

— Однако же я была на волосок от него...

— И тем не менее удержалась! Это не имеет значения, как близко от греха ты была, главное — ты выстояла и причастилась таким образом благодати и исполнилась силы. Тот священник был прав, что послал тебя к нам. Ты раскаиваешься искренне, я не сомневаюсь. Поживи в нашей обители, ты в этом нуждаешься, а там посмотрим.

— Как — поживи? — испуганно вскрикнула Саесса. — Матушка настоятельница! Разве я не могу стать послушницей?

— Сейчас трудно сказать, дитя мое, — мягко отвечала аббатиса. — Я бы хотела оставить тебя здесь послушницей, ибо я чувствую, сколь велик в тебе запас сил, которые нам тут очень бы пригодились. Но при всем при этом... — Ее глаза скользнули в сторону. — Я чувствую в тебе слабость, за которой таится большая опасность...

Она тяжело поднялась на ноги и подняла Саессу.

— Поживи у нас, и мы раскроем твою истинную природу. А теперь ступай.

Две монахини помоложе вышли из тени, чтобы сопроводить Саессу в монастырь.

Настоятельница повернулась к Алисанде.

Принцесса соскочила с седла и подошла к ней, сохраняя на лице невозмутимость. Но что-то в ее чертах говорило о готовности дать отпор.

— Вы оказываете честь нашей обители, ваше высочество, — церемонно сказала аббатиса. — Я рада вашему приезду. Ваше присутствие здесь укрепит сердца моих дочерей в эту ночь.