— Хорошая работа, — проворчал он. — Ты обезвредил двоих, сумев оставить в живых одного из них. Ты — лихой боец. А что до другого — не скорби о нем, у тебя не было времени, чтобы получше прицелиться.

Туан выглядел смущенным. Он не слишком возражал против той манеры, в какой Том разговаривал с ним, но ему было как-то не по себе, когда крестьянин покровительственно обращался к нему со словами совета и прощения. Род выручил его.

— Ты обычно спал в той комнате? — он ткнул большим пальцем в сторону двери, которую охраняли часовые. Вопрос развеял растерянность Туана. Юноша обернулся и кивнул.

— Ну, значит теперь там Пересмешник.

Род взглянул на Тома.

— Тот парень у очага был одним из приспешников Пересмешника?

— Да.

— Выходит, остаются еще двое. Велика ли вероятность того, что они расположились в прилегающих к покоям Пересмешника комнатах?

Том потянул себя за нижнюю губу и кивнул. Тогда Род продолжил:

— Значит, по одному на каждого из нас. Вы, мальчики, берите лейтенантов, а я — пересмешника.

Он повернулся к двери. Тут ему на плечо легла рука Большого Тома.

— Как же так? — прорычал великан-крестьянин. — С каких это пор Пересмешник стал твоей добычей, а не моей?

Род усмехнулся.

— Я тот, кто идет посередине, помнишь? Кроме того, какой у тебя пояс?

— Коричневый, — признался Том.

— А у Пересмешника?

— Черный, — неохотно ответил Том. — Пятый дан.

Род кивнул.

— А у меня тоже черный, но восьмой дан. Ты берешь на себя лейтенанта.

— Что это там за болтовня о поясах? — нахмурился Туан.