Она смешалась с мальчиками, которые собрались под огромным тисовым деревом.

— Ну где эта несчастная Финн? — Диллон посмотрел на Башню. — Вечно она делает все по-своему, вместо того, чтобы пойти вместе со всеми.

— Это я-то? — нахально спросила Финн, и остальные, вздрогнув, начали изумленно оглядываться. Сообразив, что плащ так сливается с темнотой, что они не замечают ее, Финн откинула капюшон и показала Диллону язык.

— Заткнись, Финн, — сказал он злобно. — Не время дурачиться. Давайте поскорее выбираться отсюда.

Дворец, расположенный в дальнем конце парка, горел огнями. По мостовой вышагивали два стражника, но их лица были опущены, чтобы защититься от дождя, и они даже не взглянули на ребятишек. Любопытными глазами глядя на дворец, они быстро и бесшумно пробирались вдоль стены, застывая на месте каждый раз, когда вспыхивала молния. К счастью, дворец был со всех четырех сторон окружен парком, так что местечек, где можно было бы укрыться от враждебных глаз, было множество.

От дворца к воротам, ведущим в город, тянулась длинная аллея, по обеим сторонам которой стояли голые деревья. С другой стороны раскинулась широкая лужайка, на которой было практически негде укрыться. В огромном внутреннем дворе перед входными дверями горели фонари, заливая лужайку ярким светом, и сам город тоже сиял огнями.

— Похоже, что-то происходит, — пробормотал Диллон. — Везде будет полно солдат!

Они переглянулись и пожали плечами. Путь через парк занял долгое время, и к тому моменту, когда они добрались до угла, все запыхались. Наконец, они отыскали трубу, заваленную опавшими листьями и скрытую за нависающими ветвями вечнозеленого кустарника. Джей прополз по ней первым, а Финн последовала за ним сразу же, как он дал сигнал, предварительно сняв и спрятав свой плащ — она не хотела перепачкать его. Антуан чуть было не застрял посередине, но Диллон начал толкать его сзади, а остальные тянули спереди и, в конце концов, они общими усилиями вытащили его наружу. Потом выбрался Эртер, а следом за ним — Диллон. Все радостно заулыбались. Теперь им ничто не угрожало.

Несмотря на ливень, на улицах толпился народ. Был канун Самайна, и город веселился. Повсюду висели фонари, а горожане были ярко одеты, бросая вызов ночи мертвых.

С нарядным видом горожан резко контрастировало блеклое убожество нищих, собравшихся в закоулках. Некоторые выпрашивали еду, деньги или приют на ночь, но большинство просто сидело на тюках.

Выглянув из темного переулка, Диллон и Антуан обменялись взглядами. Лукерсирей всегда был знаменит своими нищими, в таком количестве их еще никогда не было, в особенности на богатых улицах рядом с дворцом. Многие были одеты в простую аккуратную одежду ремесленников или фермеров; они несли детей, пастушьи посохи, сумки с инструментами, и, как ни странно, серебряные чайники и ковши.