Бульбык затряс башкой и выплюнул застрявший в зубах стальной болт.
Тот со звоном отрикошетил от каменного пола. Берсеркер пошарил взглядом и остановил его на длинноухом Драу. Почтительно склонился грозный череп.
– О господин, твой слуга ждет приказаний.
В ушах Драу это прозвучало сладкой музыкой. Однако его указующий перст дрожал.
– Разорви негодяев… но не лишай нас надежды их перекроить.
Череп приподнялся, повернулся. Сокрушительные зубы обнажились в лютой улыбке.
– С удовольствием, господин. Это мое самое любимое занятие.
И бульбык двинулся к лестнице.
Банкан и выдры уже отступали по широким каменным ступеням. Юноша снова взялся за дуару.
– Ну, ребята, давайте. Песенку. Что-нибудь похлеще. Разделаемся с ним! Сочиняйте!
– Банкоф, а че я, по-твоему, делаю? – огрызнулась Ниина.
Драу восторженно хихикал, его сподвижники, не разделяя отваги предводителя, отступили в дальний угол и там сгрудились в страхе.
Глаза затравленно блестели под капюшонами.
– Нет, юные музыкоделы, песенки вам больше не помогут. Ничто вас не спасет! Никакая сила на этой земле или за ее пределами не остановит Берсеркера!
– Может, и так, но мы все равно попытаемся!
К тому времени, когда чудовище приблизилось к лестнице, Снугенхатт успел набрать приличный разгон. Он с невероятной силой поддел рогом застигнутого врасплох бульбыка. Тварь не удержалась на ногах и съехала на несколько ступенек, но сразу поднялась, встряхнулась и, сверкая полными злобы глазами, распахнула невероятную пасть. Одним прыжком вылетев из крипты, она мотнула башкой и боднула Снугенхатта. Рога не пронзили доспехов носорога, но он отлетел, как тряпичная кукла. Задние ноги шарили по стене в поисках опоры. Не теряя времени, чудовище подскочило, двинуло плечом – и беспомощный Снугенхатт сорвался.
С грохотом, как будто на огромной скорости столкнулись две симфонии, носорог обрушился на пол. Во все стороны полетели доспехи.
Лежа на боку, он конвульсивно брыкался.
– Снугенхатт! Снуг! Вставай, дружище! Хватит месить воздух!
Виз отчаянно хлопал крыльями над поверженным товарищем.