Джимми тоже вытер слезы и сказал:

— История запомнит только одного Аруту Крондорского. — Он вздохнул. — Отца в лучшем случае упомянут в примечании в каких-нибудь учебниках. Человек, названный в честь великого принца, который прекрасно справлялся с административной работой в Рилланоне и Крондоре. Неужели это все?

— Не все, — сказал Дэш, — но только для тех из нас, кто знал и любил его.

В дверь постучали, и Джимми встал открыть ее. Это был Малар Энарес с подносом, на котором стояли бутылка бренди и два хрустальных бокала.

Джимми шагнул в сторону, пропуская слугу внутрь. Малар поставил поднос на стол и сказал:

— Еще раз хочу выразить свои глубочайшие сожаления, молодые господа. Хотя я и не имел чести знать вашего уважаемого отца, я не слышал о нем ничего кроме хорошего.

— Спасибо, — сказал Джимми.

Малар вышел, закрыв за собой дверь, а Дэш разлил по бокалам бренди. Протянув один из бокалов брату, он поднял свой и сказал:

— За отца.

— За отца, — повторил Джимми, и они молча выпили. Через некоторое время Джимми произнес:

— Я знаю, что чувствовал отец.

— Почему? — спросил Дэш.

— Неважно, каких успехов я достигну и как высоко поднимусь — будет только один Джеймс Крондорский, — сказал он.

— Только один Джимми Рука, — согласился Дэш.

— Дед сказал бы нам, что слава тут ни при чем.

— Хотя своей известностью он наслаждался, — заметил Дэш.

— Верно. Но он ее заработал тем, что так потрясающе справлялся со своим делом. Он не ставил себе целью стать самым дьявольски смекалистым вельможей в истории.

— Может, отец это сразу понял; надо просто делать свое дело и позволить истории расставить всех по местам, — сказал Дэш.

— Наверняка ты прав, — согласился Джимми. — Ладно, пойдем к Патрику.

Дэш встал, поправил костюм и задумчиво спросил: