— А ваш отец в курсе?
— Если и в курсе, то ему все равно. У Габлета собственные планы.
— Он собирается вторгнуться в Хитрию.
Адрина быстро обернулась. Дамиан улыбнулся.
— Не бойтесь, Адрина. Сегодня я не собираюсь эксплуатировать вашу способность признавать истину. Главный недостаток вашего отца — прямодушие. Его планы достаточно легко предугадать. Но сейчас меня тревожат только кариенцы.
— Я же сказала, что не знаю об их планах.
— Это, конечно, странно, но я верю вам. Пойдемте. Солнце село. Если мы пробудем здесь еще немного, праздничный стол в честь Дня Основательниц украсится двумя ледяными статуями.
Дамиан протянул руку, и Адрина, к превеликому сожалению Майкла, оперлась на нее. У лестницы она остановилась.
— Тарджа показал мне могилы, Дамиан. Вы очень великодушны по отношению к своим врагам.
— Осторожнее, ваше высочество, а не то я и впрямь поверю что в этой роскошной груди бьется живое сердце.
Адрина отдернула руку.
— Вы просто мерзавец! Это обыкновенная любезность.
— Любезность? — Дамиан улыбнулся. — А глазки зачем строить? А губки бантиком зачем складывать? А многозначительно вздыхать зачем? Что дальше? «Ах, Дамиан, не могли бы вы отпустить меня на все четыре стороны»? Ай-яй-яй, Адрина. Я ведь науку обольщения знаю, как свои пять пальцев. Вы могли бы и постараться.
— Вы себя переоцениваете, милорд. — Голос Адрины стал ледяным. — Если бы я и вправду взялась вас обольщать, то вы уже валялись бы у моих ног и пускали слюни от удовольствия!
— Не надо играть со мной в такие игры, Адрина. Наши правила немного отличаются от тех, что существуют в Фардоннии.
— Правила? — Принцесса усмехнулась. — А в этой игре, милорд, не бывает правил.
Дамиан молча стал спускаться по лестнице, принцесса двинулась за ним. Майкл с облегчением вздохнул и почувствовал, что дрожит. Как бы ему хотелось понять хоть что-нибудь из того, что он увидел и услышал. Наверное, Адрину очень расстроил этот разговор о принце Кратине. Ну чем она им не угодила?
— Псст!
Майкл оглянулся на вора, согнувшегося в пещерке в три погибели.
— Чего?