Слезы катились по лицу Ориэллы. Казалось, сердце ее разрывается на части, но девушка расправила плечи и твердо посмотрела в лицо призраку.

— Прости! — закричала она. — Я не могу! Не могу последовать за тобой! — И как только ее горький крик разорвал воздух, призрачная фигура дрогнула и исчезла.

Обессиленная горем, Ориэлла опустилась не песок, но тут же вскочила. Нет времени проливать слезы! Волшебница вдруг почувствовала, как в ней просыпается новое чувство — чувство свободы и небывалой зрелости. Она сделала свой выбор. Жизнь вместо смерти — будущее вместо прошлого, — и что бы ни ожидало ее в этом будущем, теперь Ориэлла была готова.

— Ну давай же, дура! — твердо прошептала она себе. — Ты нужна Анвару!

Юноша повернулся спиной к волшебнице, не в силах видеть, как она добровольно отправится в лапы смерти. В глазах его стояли слезы, но он твердо сжимал Жезл Земли, упрямо поддерживая щит, сдерживающий Элизеф. Юноша пытался не думать о том, что происходит у него за спиной, умом понимая, что должен сосредоточиться на борьбе с бурей, но собственное сердце предало его. Мысленным взором он уже видел, как все это закончится. Ориэлла пройдет сквозь щит и, войдя в ураган, найдет смерть в глупой погоне за исчезнувшей мечтой. От нее ничего не останется. Ветер обдерет ее до костей.

Юноша старался побороть свое горе, но воля его слабела. Если Ориэлла ненавидит его, к чему продолжать схватку? Не проще ли отбросить Жезл, опустить щит и последовать за ней, за последнюю черту, как он следовал за ней повсюду? Надежда наконец оставила Анвара, Жезл выпал из его пальцев…

Но был подхвачен рукой, которая, казалось, появилась из ниоткуда — сильной, уверенной рукой с твердой ладонью и длинными пальцами. Рукой, иссеченной шрамами многих сражений. Рукой, которая могла нести смерть или исцеление.

Радость поглотила Анвара беззвучным взрывом света. Лицо Ориэллы было мрачным и заплаканным, измученным и усталым, но она уверенно смотрела Анвару в глаза, приподняв подбородок твердым упрямым движением, которое было так хорошо знакомо ему. Возликовав, юноша стиснул ее руки и почувствовал мягкий толчок силы, когда их воли слились с мощью Жезла.

— Теперь мерзавка наша! — Ориэлла бросила ему заговорщицкую улыбку, и Анвар тоже улыбнулся сквозь слезы, снова предлагая ей свои силы. Волшебница приняла их и нанесла удар.

Но теперь их атака была подкреплена новой мощью, их воли стали могучим оружием, выкованным общей болью и новым чувством ответственности, которое обрела Ориэлла. В сочетании с силой Жезла этого было достаточно. Едва удар коснулся цели, Анвар почувствовал дальнее эхо агонии, знаменующей смерть мага. Его щит сверкнул и заблистал, но теперь в нем уже не было нужды. Буря прекратилась. Над головой, в ясном небе, омытом на западе красками заката, мерцали звезды. Анвар, ошеломленный, уставился на них. В борьбе прошел не один час — их поединок длился целый день — и вот наконец закончился.