Вельдан не смогла сдержать раздражения.

— Послушай, Тулак, все это я и так знаю. Силы небесные, да ведь у меня за плечами добрых восемь лет боевого опыта! А теперь иди — и хватит наставлять меня попусту, как сопливого новобранца!

Тулак пожала плечами:

— Ладно, ладно. Намек понят. Просто будь осторожна — вот и все.

С этими словами она исчезла за дверью. Каз устало, шумно вздохнул:

— Почему это старики так любят оставлять за собой последнее слово ?

Вельдан покачала головой:

— Не знаю. Спроси меня об этом, когда я сама постарею. Или спроси у самой Тулак — уж она тебе все объяснит!..

Теперь, когда кухарка ушла из дома, Марута наконец могла без помех пробраться в ревностно охраняемые владения старой драконихи. Женщины не разговаривали друг с другом после той злосчастной истории с травяным отваром Марутиной бабки — тошнотворно-зеленым и на редкость вонючим снадобьем, которое, по мнению экономки, должно было излечить у Серимы кашель.

— Почем я знала, что это ее лучшие горшки и кастрюли? — бормотала Марута, прокрадываясь в сияющее чистотой логово врагини. — А то, что она обозвала мою бабушку старой ведьмой, — навет и ложь! И вовсе я не провоняла ее драгоценную кухню на целый месяц! Денек-другой попахло — и все тут, а старая дуреха не имела права устраивать такой тарарам…

Когда Марута вошла в кухню, ей почудился чей-то упорный взгляд — даже по спине побежали мурашки. Впрочем, когда она оглянулась, то увидела лишь кухаркиного старого кота — любимец драконихи глазел на Маруту с коврика перед очагом, где, бывало, вылеживался целыми днями.

— А ты, вонючий блохастик, не суй свой нос в чужие дела! — прошипела ему экономка. — Больно ты любопытный — хорошо еще, что говорить не умеешь.

С котом она была на ножах точно так же, как с его хозяйкой, — после того как в постели Серимы обнаружили дохлую мышь.

Бесшумно, крадучись экономка вытащила из-под стола табурет и унесла его в кладовую. Неловко вскарабкавшись на табурет, она принялась шарить на самых верхних полках, за горшочками с маринадом и засахаренными фруктами, которые сохранились еще с более изобильных времен и сейчас расходовались весьма бережно. Когда пальцы Маруты сомкнулись на узком горлышке бутыли, старая экономка удовлетворенно вздохнула. Вот оно! Тайный запас бренди, которое кухарка подливала в соусы и пудинги, а также, как подозревала Марута, в горячее питье перед сном. Крепко сжав в руке добычу, старуха осторожненько спустилась на пол. И на что только приходится нынче идти почтенной женщине, чтобы выпить стаканчик! Серима уже приметила, что содержимое бутылок в верхних комнатах постоянно сокращается. За этим последовали весьма неприятные (для Маруты) допросы, и в конце концов была с позором уволена горничная. С тех пор экономка стала весьма осторожна — и крайне трезва, — но сегодня, Мириаль свидетель, ей просто необходимо выпить!