Беспорядочно хлопая крыльями, раскачивая шеей и брызгая пламенем, дракон тащил за собой гору мусора из бревен и соломы. Кое-где длинный след его разрушительного приземления занялся пламенем.

В конце концов он затих в конце борозды, почти погребенный под грудой бывших образцов архитектуры баракко.

Воцарившаяся вслед за этим тишина нарушалась лишь криками граждан, пытавшихся организовать очередную ведерную цепочку для тушения пожаров.

Потом люди задвигались.

Если бы в этот момент кто-то посмотрел на Анк-Морпорк с высоты, то ему показалось бы, что он видит нечто вроде встревоженного муравейника. Темные фигуры, сливаясь в толпы и потоки, текли в направлении поверженного дракона.

Большинство фигур были вооружены.

Многие — копьями и пиками.

Некоторые — мечами.

И все они стремились к одной цели.

— Знаете, что? — громко произнес Ваймс. — Это будет первый в мире демократически убитый дракон. Один человек, один удар.

— Тогда ты должен остановить их. Нельзя позволить им убивать его! — воскликнула госпожа Овнец.

Ваймс замигал.

— Пардон? — не понял он.

— Он же ранен!

— По-моему, госпожа, мы этого и добивались. Кроме того, он всего-навсего оглушен, — возразил Ваймс.

— Но нельзя же, чтобы его убивали вот так… — настойчиво повторила госпожа Овнец. — Бедняжка!

— Но что вы в таком случае предлагаете? — все-таки не сдержался Ваймс. — Дать ему укрепляющую дозу дегтя и положить баиньки в уютную корзинку перед камином?

— Это хладнокровное убийство!

— Прекрасно! И оно мне по вкусу!

— Но ведь это дракон! Он всего лишь следует повелениям собственной природы! И он бы никогда не пришел сюда, если бы люди оставили его в покое.