– Повторяю еще раз: убьешь ее – и я тебя не поведу, Баллас. Я просто оставлю тебя здесь. Ты погибнешь. И мечты о Белтирране вместе с тобой. Умирать, зная, что чуть-чуть не достиг цели, – жутко. Хуже не придумаешь.

Некоторое время Баллас стоял неподвижно. Тетива оставалась натянутой, а стрела – нацеленной на Эреш. Потом, прошипев ругательство, он опустил лук.

Лэйк принес веревку. Баллас привязал один конец к рябине, к другому примотал камень. Приблизившись к расщелине, он крикнул:

– Эй!

Эреш подняла голову. Миг она недоуменно смотрела на Балласа но тут же все поняла. Глаза девушки расширились, она поднялась на ноги.

– Пожалуйста, – начала она, – помоги мне…

– Заткнись. Лови это, лады?

Баллас кинул камень в пропасть. Он попал в стену скалы в нескольких дюймах от головы Эреш, отскочил и канул вниз. Баллас вытащил веревку и предпринял вторую попытку.

– На сей раз, – крикнул он, – лучше бы тебе сделать так, как сказали. Лови ее! – Он снова кинул камень.

Изогнувшись, Эреш ухватила веревку – и согнулась, сморщившись. Снова прижала руки к груди.

– Так и есть, – буркнул Баллас. – Ребра сломаны. Она почти калека. – Он посмотрел на Лэйка. Лицо старика было бесстрастным.

Следуя указаниям Балласа, Эреш отвязала камень и обмоталась веревкой. Обвязывая грудь, она снова скривилась. Баллас крепко ухватился за конец веревки, отошел от края и крикнул:

– Прыгай!

Нервно облизнув губы, Эреш подошла к краю обрыва, заглянула в пропасть и испуганно замерла на месте.

– Кровь Пилигримов, – пробормотал Баллас. Дернув веревку, он стащил Эреш с обрыва. Та вскрикнула и забилась в воздухе. Веревка врезалась в ребра, причиняя невыносимую боль. Девушка взвыла не своим голосом и забилась, как рыба на крючке. Баллас покрепче уперся ногами в землю и потянул. Веревка вырывалась из рук и врезалась в ладони. Он напряг мускулы. Наконец рыжая голова Эреш появилась над краем. Баллас схватил девушку за руку и вытянул из пропасти. Она упала на спину, затем села, снова прижав обе руки к груди. Ее лицо было белее мела, по щекам текли слезы.

Баллас отшвырнул веревку.

– Вот, – сказал он, оборачиваясь к Лэйку. – Сам теперь с ней и вошкайся.

Некоторое время спустя Баллас сидел на камне, потягивая виски и глядя на горы. Прежде чем продолжать путь, следовало обработать раны Эреш. Баллас предоставил это Лэйку, и, судя по всему, лечение было болезненным. От лагеря то и дело доносились стоны, хрипы и вскрики девушки. Однако Баллас не жалел Эреш. Он безмолвно проклинал ее. А заодно и Лэйка с его сраным кодексом чести. Настояв на спасении Эреш, старик подверг опасности их обоих. Словно бы и вовсе не имело значения, когда они достигнут вершины.