— Ерунда. Как он может быть шпионом в собственной стране? — возразил Аргависти. — Кроме того, будь он шпионом, он бы попытался к нам подкрасться. Шпионы обычно крадутся — так их и определяют.

Фигура продолжала стоять у подножия бархана. Что-то странное было в ней. Аргависти встречался со многими неприятельскими армиями и знал, что нормально, а что — нет. Одинокая фигурка на неприятельском берегу — это абсолютно ненормально. Он вдруг понял, что не может отвести от нее глаз.

— У него что-то в руках, — сказал наконец Аргависти. — Сержант? Пойдите и приведите этого человека сюда.

Спустя несколько минут сержант вернулся.

— Он сказал, что встретится с вами на берегу, сэр.

— Я разве не приказывал привести его сюда?

— Он отказался идти, сэр.

— У тебя что, меча с собой не было?

— Был, сэр. Я его даже немного потыкал, но он все равно не пожелал сдвинуться с места, сэр. Кстати, у него мертвое тело, сэр.

— На поле боя? С каких это пор на поле боя разрешается приносить свои трупы?

— Кстати… сэр…

— Что?

— Он говорит, что, вероятно, является местным сенобиархом. И хочет обсудить условия мирного договора.

— Правда? Мирного договора? Знаем мы, какие у Омнии мирные договоры. Передай ему… нет. Возьми пару солдат и притащи его сюда.

Брута шел между солдатами через организованный беспорядок военного лагеря. «По идее, я должен испытывать страх, — говорил он себе. — В Цитадели я боялся всего. А сейчас — нет. Я уже пережил страх, оставил его позади».

Периодически солдаты подталкивали его. Противнику не позволялось свободно идти по лагерю, даже если он сам сюда пришел.

Его подвели к раскладному столу, за которым сидели крупные мужчины в военной форме различных стилей и еще какой-то человек с кожей оливкового цвета, потрошивший рыбу и с надеждой смотревший на всех.

— Итак, — сказал Аргависти, — ты — сенобиарх Омнии?

Брута бросил тело Ворбиса на песок. Глаза всех присутствующих опустились.

— Я его знаю, — сказал Борворий. — Это же Ворбис! Наконец-то его убили. И перестань предлагать мне рыбу. Кто-нибудь знает этого человека? — указал он на Прыта Бенджа.